«Актеров пугала ненормативная лексика»

15 апреля были объявлены имена лауреатов очередного сезона премии «Золотая маска». Одним из самых неординарных событий стало присуждение специального приза критики спектаклю «Экспонаты» по пьесе Вячеслава Дурненкова, поставленному молодым московским режиссером Маратом Гацаловым в театре шахтерского города Прокопьевска.

Труппе было трудно принять пьесу – там все-таки есть ненормативная лексика, и некоторые актеры не очень понимали, как с этим быть

В интервью газете ВЗГЛЯД Марат Гацалов рассказал о работе над спектаклем и объяснил, почему предпочитает работать с современной драмой.

ВЗГЛЯД: Марат, «Золотой маской», формально говоря, премированы не вы, а спектакль «Экспонаты». Для кого премия важнее, чьим достоянием она является в большей степени – вашим или актеров?

Марат Гацалов: Мы делаем общее дело, и награждение важно в равной степени для всех нас. Я не знаю, что и как после этого изменится. Но это огромный подарок, огромное счастье для Прокопьевского драмтеатра, для актеров, и мне, конечно, тоже очень и очень приятно, что работу оценили критики. «Золотая маска» – высочайшая театральная награда страны.

ВЗГЛЯД: Награда была для вас неожиданностью?

М. Г.: Да, и очень большой. Мы считали хорошим достижением уже одно то, что спектакль попал в три номинации...

ВЗГЛЯД: «Экспонаты» – ваша первая постановка в театре Прокопьевска. Трудно ли было начинать работу над такой непростой пьесой с незнакомым коллективом?

М. Г.: Да, были трудности. Начнем с того, что я вообще туда приехал ставить другую пьесу, в которой действуют всего два персонажа, и не смог договориться о распределении ролей. У труппы возник адекватный вопрос: у нас коллектив из 25 человек, все хотят работать, а вы собираетесь ставить пьесу, рассчитанную на двоих, – какой в этом смысл? Это была серьезная проблема, и я уже хотел уезжать. Но директор театра Людмила Ивановна Купцова предложила мне выбрать какой-нибудь другой материал, интересный мне. Я выбрал «Экспонаты», она прочла, согласилась, и мы начали работать.

<table cellspacing="0" cellpadding="0" class="imgleft"><tr><td><img src="http://img.vz.ru/upimg/512/512493.jpg" width="250" height="200" title="«Экспонаты» играют в восьми российских театрах (кадр из спектакля Прокопьевского драматического) (Фото: пресс-служба Прокопьевского Драматического театра)" alt="«Экспонаты» играют в восьми российских театрах (кадр из спектакля Прокопьевского драматического) (Фото: пресс-служба Прокопьевского Драматического театра)"><div>«Экспонаты» играют в восьми российских театрах (кадр из спектакля Прокопьевского драматического) (Фото: пресс-служба Прокопьевского Драматического театра)</div></td></tr></table>

У меня было условие, чтобы не только в эпизодах, но и на главных ролях были заняты студенты, потому что в пьесе действуют 18-летние. Это был риск, тем более что речь шла о первокурсниках, они все только-только поступили, пришли, можно сказать, с улицы. Людмила Ивановна согласилась и на это. Однако с «Экспонатами» тоже возникли проблемы. «Экспонаты» – современная драма, вещь, на мой взгляд, потрясающая, что доказывается ее жизнью на российской сцене (ее играют и в Омске, и еще где-то; наша постановка, если не ошибаюсь, восьмая). Но труппе было трудно ее принять – там все-таки есть ненормативная лексика, и некоторые актеры не очень понимали, как с этим быть, и вообще поначалу пьеса восторга у них не вызвала, скорее наоборот. Были в недоумении: мол, большое количество персонажей – это прекрасно, но что это за пьеса такая? Мне пришлось долго объяснять и рассказывать, но в итоге пьесу все полюбили и поняли, что это не случайная история.

ВЗГЛЯД: И сколько времени заняла вся работа?

М. Г.: Недели две ушли только на то, чтобы договориться, попытаться понять, про что это и как это должно ставиться. Но труппа работала самоотверженно и много чем мне помогла. Вся постановка была сделана где-то за полтора месяца.

ВЗГЛЯД: Когда вы выбираете пьесу, является ли для вас некоторым ориентиром имя автора, важно ли вам, знаете вы его или нет? Или принимаете во внимание только сам текст?

М. Г.: Конечно, я реагирую на пьесу, а не на то, кто ее написал. Да, у меня есть свои приоритеты, какие-то авторы мне более близки, какие-то менее. Но я не стану выбирать пьесу только по той причине, что ее, например, написал мой друг. Я ориентируюсь на текст прежде всего. Не могу сказать, что нашел для себя идеального драматурга. Мне очень нравятся пьесы Павла Пряжко, очень нравится то, что пишут оба Дурненкова: Вячеслав и Михаил... Но абсолютных предпочтений все равно нет.

На эту тему
• В Москве вручены премии «Золотая маска»
• Кризис сказался на фестивале "Золотая маска"
• Премьеры Начо Дуато: испанская прививка в русскую душу
• Балтдом сотворил из «Москва – Петушки» эстетскую драму
• Экс-глава Камчатки ругает новые власти из-за "Золушки"

ВЗГЛЯД: Некоторые кинорежиссеры, скажем, находят для себя идеальных сценаристов...

М. Г.: Да, но это немного другая история, сценарий часто создается сценаристом и режиссером в соавторстве, и в этом случае для режиссера действительно важно найти единомышленника, человека, с которым есть контакт и полное взаимопонимание. А пьеса пишется драматургом в одиночку, потом ты ее получаешь и начинаешь с ней работать независимо от автора. У меня был единственный опыт совместной работы с драматургом, когда пьеса создавалась как бы под спектакль и одновременно с ним – это когда мы с Михаилом Дурненковым делали проект «Не верю» в Драматическом театре имени Станиславского. Это было очень интересно. Премьера состоялась недавно, в январе.

ВЗГЛЯД: В пьесе «Экспонаты» два ушлых бизнесмена, приехав в провинциальный город, решают сделать аттракцион для туристов путем создания не существующего в реальности традиционного антуража, для чего пытаются устроить массовку из местных жителей, одетых в старинные костюмы. Насколько можно понять, вам этот сюжет видится злободневным и актуальным.  

М. Г.: Как вам сказать... Я часто езжу по провинции, и мне кажется, что пьеса отражает действительность, во всяком случае, меня эта история сильно трогает. Она создана практически на основе реальных событий – замысел и текст возникли у Вячеслава Дурненкова по следам поездки в село Крапивна.

ВЗГЛЯД: А вообще потемкинские деревни и всевозможный блеф, создание иллюзии того, чего нет, – это, по-вашему, сейчас характерное явление?

М. Г.: По-моему, да – это совершенно очевидно и очень заметно. Можно включить телевизор и увидеть, как у нас все замечательно и интересно. А я вот езжу по стране и вижу, что все это вранье. Тотальное. Два персонажа «Экспонатов», которые хотят использовать людей для создания некой видимости, оправдывают это какими-то благими намерениями и целями... А мы знаем, куда ведут благие намерения. Предприимчивые герои говорят, что благодаря их начинанию в городе повысится уровень жизни, в магазинах появятся креветки королевские... Но понятно, что эти визитеры ничего хорошего на самом деле не хотят и решают свои собственные задачи. И это, на мой взгляд, очень схоже с тем, что происходит в стране. Показывается некая бутафория, а реально люди живут как-то совсем по-другому. Есть несколько крупных городов – это одна планета, а есть другая планета, на которой живут остальные 100 миллионов человек. Они живут примерно так, как в этой пьесе. Но становиться экспонатами и обезьянами все равно не хотят – как сказано в тексте, даже ради того, чтобы жизнь стала лучше.

ВЗЛЯД: Собственно, на той «другой планете», о которой вы сказали, существует не только город Полынск в «Экспонатах», но и сам город Прокопьевск, где вы ставили спектакль...

М. Г.: Конечно! Пусть кто-нибудь из Москвы съездит и посмотрит, как там живут. Там люди всю жизнь в шахтах работают...

ВЗГЛЯД: Видимо, успешной интерпретации «Экспонатов» прокопьевцами способствовал тот факт, что пьеса отчасти как бы и про них, про тот мир и тот формат жизни, который им хорошо знаком...

М. Г.: Вот поэтому я и занимаюсь современной драмой. Это мир на расстоянии вытянутой руки. Такая драматургия дает возможность поговорить о тех проблемах, которые реально кого-то волнуют. А когда я смотрю разные другие спектакли, у меня часто возникает ощущение, что театр функционирует как некая анестезия, как какая-то отвлекающая и успокаивающая противоположность реальности...

ВЗГЛЯД: Вы имеете в виду театр с классическим репертуаром?

М. Г.: Да-да. Анестезия, мультик... Если ребенку предложить две игрушки, скажем, лисенка, который больше похож на настоящего, и другого, который похож меньше, то ребенок выберет скорее второй вариант – игрушку, которая не очень похожа на реальное существо. Так, по-моему, чаще всего происходит. Вот и в театр люди часто приходят для того, чтобы увидеть что-то мало похожее на реальную жизнь. А мне такой театр мало интересен... Мне интересен театр как диалог со зрителем.

ВЗГЛЯД: Вам, конечно, виднее, но, по-моему, современная драматургия сейчас очень востребована, нельзя сказать, что она занимает положение маргинальной альтернативы. Современные пьесы ставятся повсюду, и их с удовольствием смотрят, разве нет?

М. Г.: На самом деле это в значительной степени иллюзия. Сейчас, да, уже началось движение в эту сторону, но если бы не Михаил Угаров, не Олег Лоевский, не Эдуард Бояков и не «Театр.doc», то до сих пор бы ничего не происходило. Современной драматургии и по сей день не всегда просто проложить себе дорогу. Но несомненно, что за минувшие 10 лет ситуация все-таки сильно изменилась.