Оксана Синявская Оксана Синявская Опыт 1990-х мешает разглядеть реальные процессы в экономике

Катастрофичность мышления, раздувающая любой риск до угрозы жизнеспособности, сама становится барьером – в том чтобы замечать возникающие риски, изучать их природу, причины возникновения, и угрозой – потому что мешает искать решения в неповторимых условиях сегодняшнего дня.

2 комментария
Сергей Миркин Сергей Миркин Режим Зеленского только на терроре и держится

Все, что сейчас происходит на Украине, является следствием 2014 года и заложенных тогда жестоких и аморальных, проще говоря – террористических традиций.

2 комментария
Ирина Алкснис Ирина Алкснис Предатели вынуждены старательно вылизывать сапоги новых хозяев

Реакция на трагедию в «Крокусе» показала, что у несистемной оппозиции, уехавшей из страны, за громкими словами о борьбе с тираническим государством и авторитарной властью скрывается ненависть к стране и ее народу.

9 комментариев
25 ноября 2005, 21:16 • Культура

Смерть Тарелкина. Эпизод четвертый

Смерть Тарелкина. Эпизод четвертый
@ ИТАР-ТАСС

Tекст: Алена Данилова

Триумфальное шествие по сценам московских театров продолжает долгое время остававшаяся в забвении последняя часть драматургической трилогии Александра Сухово-Кобылина «Смерть Тарелкина». В прошлом сезоне ее показали Театр имени Ермоловой, «Et Cetera», Центр драматургии и режиссуры. И вот переходящая «Смерть Тарелкина» появилась в Малом.

Режиссер Василий Федоров выбрал для постановки Малую сцену. Что для Государственного академического Малого театра, владеющего двумя роскошными сценическими площадками – основной и филиалом, весьма необычно.

Малая классика

Актер Дмитрий Зеничев в роли Тарелкина (фото: ИТАР-ТАСС)
Актер Дмитрий Зеничев в роли Тарелкина (фото: ИТАР-ТАСС)

На Малой сцене Малого, кроме нынешней премьеры, идут еще только два спектакля. Что и понятно. Несмотря на игру слов, пространство, атмосфера и даже, с позволения сказать, жанр «малых сцен» менее всего гармонируют со стилем одноименного театра.

Noblesse oblige, и ничего тут не попишешь.

Эксперименты в узком кругу избранной публики, уютные междусобойчики, панибратское похлопывание зрителя по плечу, все эти шалости и прелести малых сцен совсем не к лицу старейшему театру России. Впрочем, ничего этого и не предполагал спектакль Василия Федорова.

Малая сцена Малого театра оказалась уменьшенным и более скромным вариантом большой. Вполне реалистическая, хотя и мрачноватая – в духе невеселых сухово-кобылинских раздумий о судьбах родины – декорация в первом действии представляет жилую комнату с массивной печкой, замороженным окном и всяким домашним убранством. А во втором – полицейский участок, в котором, впрочем, остается неизменной давешняя печка. Актеры на личное пространство зрителей не посягают и в основном придерживаются правила четвертой стены. За исключением, конечно, самого Тарелкина, который, следуя автору, произносит последний монолог, обращаясь непосредственно к публике.

Напрашивается вопрос – зачем же, собственно, понадобилась пресловутая эстетически не оприходованная и, кстати, экономически не очень выгодная Малая сцена?

Бог знает, хотя одно весьма легкомысленное решение этой загадки предложить можно. Дело в том, что в чрезвычайно хрестоматийном, классическом, в лучшем смысле этого слова традиционном спектакле Василия Федорова рано или поздно начинает смущать одно обстоятельство. Актер Дмитрий Зеничев, с блеском исполняющий роль Тарелкина, кроме несомненного исполнительского таланта, обнаруживает недюжинное обаяние.

Что само по себе нисколько не странно и даже приятно.

Однако речь идет не о Гамлете и даже не о Хлестакове, а о Тарелкине, лысом, беззубом, зловонном и во всех, абсолютно во всех отношениях неприятном герое, который совершенно неожиданно на сцене Малого театра преображается в энергичного, симпатичного молодого человека с умеренными изъянами в моральном облике и вполне простительными слабостями.

Пожалуй, происходи действие в большом зале, верхние ярусы могли бы и не прочувствовать полной меры привлекательности этого Тарелкина. Но на Малой сцене все до одного имели возможность очароваться игрой Дмитрия Зеничева.

Ансамбль из хороших людей

Актеры Маргарита Фомина в роли Мавруши и Сергей Еремеев в роли Расплюева (на первом плане) (фото: ИТАР-ТАСС)
Актеры Маргарита Фомина в роли Мавруши и Сергей Еремеев в роли Расплюева (на первом плане) (фото: ИТАР-ТАСС)

Василий Федоров словно бы решил отмахнуться и забыть как кошмарный сон всю сумрачную, страшную, трагичную подоплеку пьесы Сухово-Кобылина, в которой не то что, как в гоголевском «Ревизоре», нет ни одного положительного персонажа, а, руку на сердце положа, один персонаж омерзительнее другого.

Большинство героев «Смерти Тарелкина» в спектакле Малого театра сыграны чудесными характерными артистами, без которых немыслима эта труппа, и выглядят уморительно смешными. Чего стоит одна только прачка Брандахлыстова в исполнении Юрия Ильина, появляющаяся в коротком эпизоде и вызывающая неимоверный ажиотаж публики.

Даже самого злого гения Варравина (Алексей Кудинович) не минует участь веселящего зрителей затейника, пусть на одну только сцену, но и он утрачивает образ неумолимого и непобедимого адова порождения.

Василий Федоров не счел нужным наводить ужас на своих зрителей, хотя и ставил пьесу, по праву считающуюся одной из самых жутких в русском театре. Трагична судьба ее автора, страшна подлинность испытанных им самим на собственной шкуре особенностей российского судопроизводства и совершенно чудовищна актуальность, несмотря на канувшее столетие, сухово-кобылинской сатиры и инвектив.

Сколько можно уже, в конце концов, без толку стращать людей Варравиными, Расплюевыми и Тарелкиными, и не пора ли переходить от превентивных мер к действию – например, бить медным тазом по голове, а что еще остается?

Василий Федоров на всякий случай с громким многообещающим звоном уронил в спектакле пару раз большое медное корыто.

Последнее китайское предупреждение, господа!

..............