Ольга Туханина: Уточнение термина

Ну, то есть, все пишут и все знают. Навальный там, КСО всякое. Но ведь перед нами лукавство. Оксюморон. Черный снег, умный прапорщик. Хотя вот умные прапорщики наверняка бывают, а несистемная оппозиция – это явный мутант.

Казалось бы, тактики Немцова и Навального на прошлых думских выборах кардинально отличались друг от друга

От точности определений зависит многое. Неправильно обозначая явление, мы скрываем сами от себя его суть. Никакой несистемной оппозиции быть в природе не может, потому что оппозиция – это как раз и есть часть системы. Это часть тех политических сил, которые в целом признают существующую систему нормальной, но считают, что у руля будут выглядеть лучше. Это политики, которые добиваются власти с помощью существующих механизмов и процедур.

Оппозиция может быть парламентской. Вроде КПРФ. Партия представлена в Думе, но большинства не имеет и диктовать свою волю не может. Оппозиция может быть внепарламентской. Это те партии, которые зарегистрированы законным образом, но преодолеть барьер на выборах не смогли. «Яблоко», к примеру. Или «Демвыбор» – молодая праволиберальная партия, которая в последнее время с готовностью участвует во многих выборах, выставляя своих кандидатов или поддерживая чужих, близких по духу.

В общем, оппозиция – это часть сложившейся политической системы. После прихода к власти она вовсе не стремится уничтожить соперника, просто стороны меняются ролями. Бывшая партия власти переходит в оппозицию и т. д. Банальщина.

Оппозиция как таковая вовсе не всегда критикует власть. В некоторых случаях (особенно на внешнеполитической арене) оппозиционные политики выступают с властью солидарно.

Что же до так называемой несистемной оппозиции, то она существующую систему вовсе не признает. Желает разрушить до основания, а на обломках построить свой новый прекрасный мир. Бывших деятелей старой системы в лучшем случае предполагается люстрировать, а в худшем... Ну, мы наблюдали худшие случаи совсем недавно на примере Ливии.

То есть если называть вещи своими именами, то никакой несистемной оппозиции не существует вовсе. Да и быть не может. Перед нами революционеры. И как только их начинаешь называть их настоящим именем, все сразу становится на свои места. Конечно, методика революционных действий может быть самой разнообразной: от ненасильственной до силовой. О первом пути революционеры могли бы поговорить с Ганди, если бы он не умер. А о втором пути – с Владимиром Ильичем, который всегда жив.

И тогда механизм действий этих людей становится понятен. В выборах они сами чаще всего никакого участия не принимают. А зачем? Выборы – только повод «раскачать лодку». Казалось бы, тактики Немцова и Навального на прошлых думских выборах кардинально отличались друг от друга: Немцов призывал сторонников выборы игнорировать (нах-нах), Навальный агитировал голосовать за любую партию, кроме «Единой России». На деле же особой разницы в этих действиях нет. И тот, и другой стремились к одному: как можно сильнее ослабить существующую систему. Сами-то они в выборах участия не принимали. За себя не агитировали. И когда выяснилось, что метод Навального оказался действеннее, Немцов моментально к нему присоединился и тоже стал говорить об «украденных голосах», хотя сам-то ни за кого не голосовал. А какая разница? Все, что есть в печи, все на стол мечи.

Настоящих революционеров можно не любить, но уважать. Это люди с убеждениями, которые верят в свою идею и готовы за эту идею страдать. Они не признают существующие законы открыто, нарушают их, спокойно идут в тюрьмы, судебную скамью используют как дополнительную трибуну. Они откровенны. Они борются с режимом и не удивляются, когда режим им отвечает. Действительно, глупо на войне стрелять в противника, требуя от него, чтобы он тебе не отвечал. Или отвечал не всей имеющейся у него мощью, а только ее частью. Мол, если у меня винтовка, так почему по мне из пулемета шмаляют?

Но наши революционеры, надев на себя маску несистемной оппозиции, ведут себя совершенно иначе. Они выступают против действующего режима, но при любом ответе делают вид, будто никаких противоправных действий не совершали. «Я – не я, и корова не моя». Вот такое поведение приводит к тому, что они теряют последние остатки уважения не только у противников, но даже и у собственных сторонников. Они с легкостью могут объявить провокатором своего соратника, который швырнул камень в полицейского под влиянием их же собственных речей и призывов. Они могут отказаться от него, бросить в беде. А потом, когда понадобится, забыть о «провокаторстве» и опять поднять имя осужденного на щит, своими действиями способствуя тому, чтобы соратников как можно больше сидело в тюрьме.

В подполье должны сидеть рядовые члены. Они же должны соблюдать правила конспирации, питаться сухой коркой и погибать за идею. Лидеры при этом живут иной жизнью: ездят на зарубежные конференции, получают престижные международные премии, ходят обедать в Кремль и раскатывают на «Лексусах».

При этом в эпоху интернета «несистемники» полагают, будто их поведение остается тайной за семью печатями. Никто не видит, никто не понимает. Соратники съедят, на противников чихать. Но королей всегда играет свита. Может наступить момент, когда не помогут ни пресса, ни гранты (отечественные, конечно), ни что-либо еще. Выйдет молодцеватый лидер несистемной оппозиции на площадь, крикнет: «Друзья, так не сойдем же мы с этого места!» – а в ответ услышит ленивое одиночное: «Да пошел ты...»