Максим Кононенко: Бизнес-модель

А создатели контента, наполнявшие этот самый Интернет содержанием, считали что Интернет – это таки они.

Помните, как Остап Бендер представился предисполкома сыном своего отца, героя революции лейтенанта Шмидта? Тут ведь главное – сообщить побольше подробностей, которые предисполкома вряд ли могли быть известны

– Без нас бы никто бы не мог выйти в Интернет и не мог бы прочитать всё, что вы там пишете! – заявляли провайдеры.

– Если бы не было того, что мы тут пишем, никому бы не надо было выходить в Интернет! – отвечали создатели контента.

А пока они спорили, распивая декалитры спиртного на неформальных встречах по конспиративным квартирам, где-то в стороне, в тиши кабинетов и кондиционированных салонов автомобилей, зарождалась третья сторона.

Эти люди не тянули проводов, не создавали контента, не придумывали новых технологий и не договаривались о правилах совместного ведения бизнеса. Они просто увидели Интернет, осмотрелись вокруг и увидели, что он, Интернет, как бы ничей.  И пока волосатые очкарики в свитерах продолжали бухать и создавать в почтовых рассылках мегабайты трафика на философские темы, эта самая третья сторона пошла в кабинеты повыше, где прямо с порога заявила, что Интернет – это они.

Помните, как Остап Бендер представился предисполкома сыном своего отца, героя революции лейтенанта Шмидта? Тут ведь главное – сообщить побольше подробностей, которые предисполкома вряд ли могли быть известны. Ну то есть чиновник наверняка знал словосочетание «восстание на броненосце «Очаков», но более – ничего. Так и люди в тех кабинетах, куда пошла третья сторона, про Интернет, разумеется, слышали. Но те, кто рассказывал им про Интернет раньше, все эти воняющие перегаром подозрительные недоучившиеся студенты с перхотью, с их птичьими «бээсде», «дэнээсами» и «ююсипи», были никуда не годными собеседниками. То ли дело эти аккуратные и пахнущие дорогим одеколоном люди в костюмах, перед началом разговора выкладывающие на стол сразу два мобильных телефона последней модели. С такими наверняка можно иметь дело!

И вот, заявив о себе, третья сторона взялась за серьезное дело. Люди в костюмах и с двумя телефонами понасоздавали разных организаций с важными названиями и пошли по министерствам и администрациям требовать денег. «Без нас, – говорили эти люди, – всё будет плохо. Вот увидите».

И министерства давали. Не хотели давать – но давали. Потому что если не дать – то мало ли что?

Центры, ассоциации и общественные институты плодились как на дрожжах. Они учреждали премии национального масштаба, устраивали прямые трансляции церемоний награждения в прямом эфире федеральных телеканалов, раздавали призы каким-то индустриальным сайтам, каждый год меняли класс своего автомобиля и тщательно следили за тем, чтобы два телефона в карманах их костюмов всегда оставались последней модели.

А волосатые очкарики продолжали гнать мегабайты трафика в почтовых рассылках. И рассуждать о том, как прекрасно будет жить в мире, где ничего, кроме Интернета, уже не останется.

Иногда кто-нибудь из очкариков нащупывал жилу и поднимался. Не как Цукерберг, конечно, но механизм, в общем, похожий. И как только посещаемость сайта, попавшего в жилу, приближалась к миллиону в сутки, в офисе удачливого счастливчика немедленно появлялись люди в костюмах с двумя телефонами последней модели. И речь их была подобна пению сирен. Не тех сирен, что уже были установлены на их автомобилях, а тех, других. Мифологических.

Они так и шли все эти пятнадцать лет рука об руку – те, кто делает дело, и те, кто это дело присваивает и продает. Нет, наверное, бывала и от этих людей польза... Вот я сейчас хотел тут какой-нибудь пример привести. Пример пользы. Но так и не вспомнил.

Все эти «лиги безопасности», «региональные общественные центры» и «институты дружественного Интернета», все «первые российские премии» и «национальные ассоциации», все эти дети лейтенанта Шмидта с течением времени отнюдь не отмирают, нет. Они только плодятся, но теперь их деятельность стала несколько более упорядоченной.

Дело в том, что нынешнее государство знает об Интернете значительно больше, чем предыдущее. В правительстве полно людей, которые сами когда-то ходили по кабинетам в дорогих костюмах и выкладывали на стол по два телефона последней модели. Эти люди знают, что к чему и как всё устроено. А поэтому они, разумеется, озабочены. Безопасностью, экстремизмом и детской порнографией озабочены. А также тем, что всё без контроля. И если на всё это немедленно не выделить денег, то распад России становится неизбежен.

На борьбу за наших с вами детей выделяются деньги. А потом эти деньги отправляются «лигам безопасности», «институтам» и «ассоциациям», которые обещают наладить борьбу и отчитаться. И таки отчитываются! Только теперь не перед ничего не понимающими чиновниками, как десять лет назад, а перед такими же жуликами, как и они сами, только теперь уже сидящими в кабинетах. Подмигнули друг другу, поставили подписи и печати, поделили бюджет – voila! – распад России снова откладывается. Детская порнография, экстремизм и пропаганда насилия побеждены до следующего бюджетного года.

А пока можно отправиться в магазин и купить себе пару новых мобильных телефонов последней модели.