Виталий Иванов: Обама как теоретик суверенитета

Года три назад, когда дискуссия о суверенной демократии была в самом разгаре, считающаяся политологом Лилия Шевцова объявила, что-де в цивилизованных странах приличные политики и ученые давно забыли о таком понятии, как суверенитет. Тогда ее сразу же ткнули носом в обнародованную накануне Стратегию национальной безопасности США, в которой дословно говорилось, что «эффективные демократии» (effective democracies) должны, кроме прочего, осуществлять «эффективный суверенитет» (effective sovereignty). Урок пошел впрок, больше подобных глупостей Шевцова не заявляла (во всяком случае, я не слышал).

Слово «суверенитет» и производные от него сейчас активно использует президент США Барак Обама, «американский Горбачев» и надежда всего прогрессивного человечества

Впрочем, пожелай она упорствовать в своем заблуждении, то вполне могла бы сослаться на догматизм и «темноту» Джорджа Буша-младшего и его окружения. Мол, что с них взять? Достойные партнеры кремлянам. Но Шевцова к такому аргументу прибегать не стала. И, как теперь выясняется, поступила правильно.

Слово «суверенитет» и производные от него сейчас активно использует президент США Барак Обама, «американский Горбачев» и надежда всего прогрессивного человечества. Сразу скажу: я не принадлежу к обамопоклонникам и слежу за выступлениями нового американского «императора» постольку поскольку. Так что вполне допускаю, что мой дальнейший анализ окажется неполным. Впрочем, чтобы сделать определенные выводы, подробного исследования и не нужно.

О суверенитете Обама говорил, в частности, в своей каирской речи (4 июня). Он, во-первых, заявил о том, что суверенитет Ирака принадлежит только самому Ираку. И во-вторых, напомнил о готовности Америки защищаться, «проявляя уважение к суверенитету других стран и к верховенству права». Да, иракский суверенитет есть, что называется, оксюморон, а защита «по-американски», если вспомнить события нескольких последних десятилетий, не предполагает уважения ни чужого суверенитета, ни международного права, то есть Обама натурально лицемерил. «Гнал», как выражается просвещенная публика. Однако никто же его за язык не тянул. Приведенные цитаты не были «несущими», т. е. про суверенитет, вроде бы, можно было и не упоминать. А раз он упомянул, значит, это сочли нужным. Почему?

Приведу еще две цитаты – уже из «гостинодворской» речи Обамы.

«[…] мы должны говорить и о стремлении увидеть Россию сильной в будущем. Отсутствие ядерных угроз, доступ к рынкам, развитие здравоохранения, защита суверенитета. Все это невозможно без стратегического сотрудничества».

Слово «суверенитет» и производные от него сейчас активно использует президент США Барак Обама (фото: Дмитрий Коротаев/ВЗГЛЯД)

«США заинтересованы в международном правопорядке, который поддерживает демократию и защищает суверенитет».

Безусловно, поверить в то, что США стремятся сотрудничать с Россией ради защиты нашего суверенитета и тем более жаждут видеть нас сильными, еще труднее, чем в перспективы того же иракского суверенитета. А тезис про международный порядок и пр. вообще был высказан в контексте проблемы территориальной целостности Грузии и планов последней, а также намерений Украины вступить в НАТО. Но опять же: никто за язык не тянул. Суверенитет приплетать было не обязательно.

Так почему ж приплел?

Среди российских либералов популярна теория о том, что градус отечественной державной риторики зависит от цен на нефть и газ. То есть чем энергоносители дешевле, тем реже и тише Россия заявляет свои державные претензии. Спорить не стану. Просто напомню, что любое государство, любая держава, любая империя, столкнувшись с экономическими трудностями и угрозами внутренней дестабилизации, как правило, начинает осторожничать в своей внешней политике. Исключения бывают, но это именно исключения.

В «тучные годы» США смогли позволить себе глобальную войну. В уже цитировавшейся бушевской Стратегии национальной безопасности говорилось, что американцы воюют с целым скопищем врагов, среди которых террористические сети, диктаторские режимы, распространители оружия массового уничтожения и носители тоталитарной идеологии, основанной на «извращении гордой религии».

И сейчас Белый дом, понятное дело, не вывесит белый флаг. Война продолжается и продолжится. Однако Америка, изрядно подкошенная кризисом, категорически не заинтересована в открытии новых фронтов, в эскалации. Отсюда пресловутое возрождение «реализма», «realpolitik». Отсюда серия примирительных заявлений и речей, за которые Обаме достается от разных «идеологических людей». Отсюда «перезагрузка». Отсюда разговоры про суверенитеты.

США устами своего лидера заговорили о суверенитетах других государств не потому, что вдруг решили их уважать, а тем более защищать. А потому что временно и частично лишились возможностей «эффективно» вмешиваться в чужие дела. Залижут раны и возьмутся за старое. Точнее, попробуют взяться.