Наталья Радулова: Любить по-взрослому

Подробности этого инцидента, случившегося в округе А-Шарон, не разглашаются. Кто участвовал в групповухе – двое джентльменов и одна дама или две дамы и один джентльмен, – не известно. Не исключено даже, что участников – о ужас! – было четверо. Главное, что эту новость тут же радостно подхватили многие СМИ. Некоторые без стеснения помещали ее в рубрику «Курьезы». Так и вижу редакторские лица: «Вот чудо – старикашки трахаются!»

О том, что я слишком старая, чтобы писать о любви, мне твердят с моих 23 лет

А произойди эта история где-нибудь в отеле с 30–40-летними гражданами? Стали бы о ней рассказывать как о невиданном курьезе? Ответ очевиден – всем было бы наплевать. Почему же так веселится публика, когда узнает о том, что всем участникам израильской оргии больше 90 лет? Смею предположить, что в журналах и газетах мало встречается 90-летних редакторов, и среди их читателей таких тоже немного. Поэтому работоспособная часть человечества хихикает, забыв тезис «Любви все возрасты покорны». Человечество сидит перед компом, пьет чай и думает: ну ладно я сексом занимаюсь, но они-иии?

Я как-то попросила своих читателей рассказать о любви партнеров « в возрасте». Тут же кто-то не без иронии рассказал, что когда его бабушке подарили несколько байковых ночнушек «до горла», та страшно возмутилась: «Деду не понравится, что доступ к телу закрыт!» Кто-то сообщил о том, что 87-летний гражданин притащил свою 62-летнюю даму к врачу, когда выяснил, что она не всегда испытывает оргазм.

Одна барышня поведала: «Я как-то ехала поездом вместе с парочкой – обоим под 80, не меньше, еле ходят. Но так друг о друге заботятся! Дедулька на какой-то станции пошел бабульке рыбки купить, еле успел на поезд. А ночью я проснулась от того, что бабулька, держась за стеночку, пришла с одеялом от проводника и деда укрыла заботливо. Так они меня поразили – вообще...»

Еще одна девушка рассказала, как накануне Дня святого Валентина в научной библиотеке Иркутска узрела бабушку, которая покупала открытку для своего мужа. «Вот, например, – предлагала ей продавщица. – С сердечком. И надпись красивая – «Тому, кого люблю». Вы его любите?» Бабушка обрадовалась: «Конечно. То, что надо, беру!»

Фото: Fotobank.ru

А мой друг однажды на улице прошипел: «Смотри, смотри» – впереди в обнимку шла парочка влюбленных, которым на двоих, наверное, было лет двести. Мы смотрели на них, как на инопланетян. Все эти истории, чего уж лукавить, не только умиляют нас необыкновенно, но и удивляют. Вот кто бы запомнил, если бы открытку с сердечком покупала девушка? А так поди ж ты. Чудо. Мы как будто толкаем друг дружку в бок локтями: «Гля, эти дед с бабкой прям как люди».

А если разобраться – как они должны, как звери? Разве может человек, однажды переживший любовь, вдруг разучиться влюбляться, кокетничать, ревновать? Кто сказал, что это уходит? С чего вдруг? У вас разве с годами утихает потребность в любви? Вчера еще миловался-целовался, а сегодня все, нельзя, потому что ты уже на пенсии и надо вести себя асексуально?

Свои первые рассказики на тему «мужчина и женщина» я начала публиковать в Интернете, когда мне было года 23–24. И тут же стала получать возмущенные письма от горячих юношей: «Да что ты можешь знать о любви и сексе, старушенция?» Конечно, с позиции их школьных лет я казалась безнадежно устаревшим персонажем, который уже пылью покрылся и по причине старческого слабоумия позабыл все эти томления четырнадцатилетних: «Приди же, ночь! Приди, приди, Ромео…»

Кстати, с тех пор подобные послания стали непременной частью моей почты. О том, что я слишком старая, чтобы писать о любви, мне твердят с моих 23 лет, и начни я писать на эти темы до своего совершеннолетия, уверена, что и тогда меня бы критиковали младшеклассники. Как однажды заявила дочь моей 30-летней подруги: «Мама, а ты тоже влюблялась, когда еще не была пожилой?» Это, видимо, такая человеческая особенность – не верить, что те, кто старше, могут что-то там испытывать.

Отлично написала об этом писательница Дина Рубина: «Мне кажется, любовь всегда замирает в той возрастной точке, в которой мы находимся сегодня… Моя подруга, в то время молодая мать двоих маленьких дочерей, со смешком рассказывала мне о сцене любви двух семидесятилетних стариков, которую невольно подслушала. В отпуске, по пути из одного города в другой она заночевала у родственников, в крошечной квартире, за перегородкой. И всю ночь слышала стоны: «Девотчка моя!» – «Какое щасте!»… Я тоже похохатывала, когда она изображала мне эти два дребезжащих голоса. Было это лет тридцать назад, и сегодня почему-то эта сцена уже не так меня смешит, как прежде…»

Так что редакторы рубрики «Курьезы», когда им исполнится 90 лет, тоже будут предельно серьезно относиться к тому, что происходит на их любовном фронте. И юноша, когда-то выплескивающий на меня потоки оскорблений, словно я виновата в том, что старше его, возможно, будет считать ягодкой свою 85-летнюю партнершу, и будет ругаться с другими старичками из-за нее на танцах. Потому что любовь, друзья, всего лишь замирает в той возрастной точке, в которой мы находимся. А не исчезает, как пигмент из волос.