Михаил Бударагин: Другие «правые»

Плясать на могиле почившего в бозе «Союза правых сил» – как ни крути, неправильно. Либералы либералами, Чубайс Чубайсом, а все-таки жалко людей, пусть и не самых лучших, а жалко. В России вообще так силен дефицит сочувствия, что, честное слово, посочувствуем: от нас не убудет, а гармония высших сфер нам это зачтет. А если и не зачтет, все равно нужно же пожалеть всю эту тусовку – кто их еще пожалеет?

С «Правым делом», образованным сегодня, история иная: новосозданная партия если чего и требует, так это как можно более строгого пригляда и оглушительной критики: это как закаливание – здоровее будут, спасибо скажут.

Вместо рассуждений о бизнесе в целом, об идеологии и тактике борьбы за думские мандаты партии стоит найти замордованного чиновниками бизнесмена

И технологический, и политический, и даже конъюнктурный смысл создания «Правого дела» особых разъяснений не требует. Разъяснений требует сам феномен правых в России, разделенный между двумя прямо враждебными лагерями – либералами-державниками (строго говоря, именно они и создали новую партию) и националистами (они пока никакой партии не создали, но что с того).

И те, и другие – правые, и те, и другие работают на тот электорат, который не удается взять левым с их социальной риторикой и «Единой России» с ее лозунгами об уровне и качестве жизни. Избиратели правых на самом деле готовы голосовать только за тех, кто поможет лично им.

Это совершенно шкурная, западная и очень правильная точка зрения: помоги мне, моему соседу, другу, приятелю, знакомому, сослуживцу и я помогу тебе. Самое важное состоит в том, что просто дать или пообещать денег в этом случае уже не получится: бизнес, готовый голосовать за либерал-державников, и так небеден, обывателей, которые могут отдать голос националистам, интересует нечто совсем иное. На самом деле то же, что интересует и бизнес, просто обывателю гораздо легче в этом признаться.

Этот интерес – не национальный, как можно было бы подумать. Этот интерес – к людям, которые могут, как сказали бы 15 лет назад, «решать вопросы». Словосочетание уже изрядно устарело, но не потеряло ни своего смысла, ни присущего только ему шарма. Известное дело, что «решить вопрос» – это не значит дать на него ответ. «Решить вопрос» – это сделать так, чтобы данного, обстоятельствами сформулированного вопроса тут не стояло.

Националисты, как бы они кому не нравились, умеют делать это на своем, низовом уровне, на уровне малых социальных групп. Знаменитое дело Александры Иванниковой, москвички, убившей насильника-армянина, стало спусковым механизмом этого сюжета. После громкой общественной кампании с Иванниковой было снято обвинение: это не означает, что женщин перестали насиловать (это относится и к армянам, и ко всем остальным), но каждый, кто мог примерить историю на себя, ощущал по меньшей мере надежду на то, что кто-то действительно может подобный «вопрос» «решить».

К счастью, не всегда решение вопроса связано со столь явным членовредительством. Русское общественное движение, скажем, пока вполне успешно борется с управой Обручевского округа Москвы за Храм во имя Преображения Господня на улице Новаторов. Здание, где сейчас проходят службы, собираются снести, построив на его месте конечно же парковку. И все бы ничего, если бы РОД не поддерживали сами жители, которым нужен этот храм и почему-то совсем не нужна парковка. Жителям, кстати, не нужны правые, левые и любые другие идеи: они борются за свою церковь.

Или, скажем, две последние истории: одна громкая, другая очень тихая. Ставшая знаменитой благодаря «Комсомольской правде» школа № 1264, где сына учительницы музыки Светланы Гоголевской избил Камран Тагиев, и мирная школа № 1916, где ученика избила учительница – они, казалось бы, об одном и том же, но на самом деле различаются кардинально. И вовсе не из-за национальности одного из участников конфликта в школе № 1264.

Обе эти истории одинаково дикие – наша средняя школа вообще дичает не по дням, превращаясь в нечто среднее между колонией и лепрозорием. Но в первом случае силами нескольких человек и их сторонников и знакомых история конфликта стала публичной: выслушана была и противоположная сторона. Чем все закончится, ясно не вполне, но не «решить вопрос», к счастью, уже не получится. Зато со второй историей все предельно ясно: тема закрыта, когда кого-то будут бить вновь, об этом напишут в газете. Потом снова спустят на тормозах, затем снова начнут бить. Пока никто не видит, отчего бы и не побить в самом деле…

«Правому делу» есть у кого учиться: вместо рассуждений о бизнесе в целом, об идеологии и тактике борьбы за думские мандаты партии стоит найти замордованного чиновниками бизнесмена (уж этого добра у нас много) и просто помочь ему, не деньгами, не записками наверх, не беседами с чиновниками, а обстоятельной общественной кампанией, в которую будут вовлечены те самые люди, чьих голосов так хочется добиться «правым».

А уж голоса ждать себя не заставят. Наш человек – будь он хоть «малый бизнес», хоть «синий воротничок», хоть пенсионер – вообще крайне отзывчив к помощи ближнему. Нужно только начать уже наконец помогать.