Виталий Иванов: Думская кампания в федеральном ракурсе

1

Все уже обратили внимание, что результаты выборов по основным позициям (явка, количество и состав финалистов, примерное распределение голосов) в целом совпали с прогнозами ВЦИОМа, ФОМа и «Левада-Центра*» и данными эксит-поллов. Никаких неожиданностей не случилось. Еще год назад говорилось, что в Госдуму пройдут максимум четыре партии, еще полгода назад было очевидно, что помимо «Единой России» барьер смогут преодолеть лишь КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия». Еще месяц назад стало понятно, что единороссы возьмут порядка 60%, а, к примеру, жириновцы получат не больше 10%. Выборы перестали быть лотереей, и тем более русской рулеткой, и это – кто бы чего ни говорил! – хорошо и правильно.

Выборы перестали быть лотереей, и тем более «русской рулеткой», и это – кто бы чего ни говорил! – хорошо и правильно

С самого начала кампании власть предпринимала все возможные меры для повышения явки избирателей. Чем выше явка, тем легитимнее и выборы, и их результаты, и избранный депутатский корпус. «Референдум о поддержке Путина» тем более предполагал максимально возможную явку. По данным ЦИКа, всего в этих выборах приняли участие 63,7% избирателей, т.е. гораздо больше, чем в выборах 2003 года (55,7%). Поэтому новый состав палаты будет легитимнее, чем предыдущий.

Должен признать, что мой личный прогноз результатов кампании в части распределения голосов между всеми 11 партиями сбылся не полностью. Расхождения некритичные, но всё же… Однако я нисколько не жалею об этом. Полученные результаты, несомненно, лучше прогнозировавшихся.

Так, я считал, что «Единая Россия», скорее всего, возьмет 58–63% голосов, хотя в принципе может и больше. У нее 64,3%. Учитывая, что региональному руководству была поставлена задача – всеми силами обеспечивать не менее 60%, можно констатировать, что план немного перевыполнен (хотя и в 11 регионах не собрали даже 56%).

Были все основания ожидать, что коммунисты возьмут 14–15% и даже больше. В 2003 году Кремль с самого начала поставил задачу выбить КПРФ с позиции «партии № 1». Затем коммунистов решили наказать за сотрудничество с Березовским и Ходорковским. Компартию назначили «главным врагом» со всеми вытекающими…

А на этот раз ее практически не трогали. При этом не было никакого повода сомневаться, что коммунисты преодолеют 7%-ный барьер, и благодаря этому они могли привлекать избирателей-некоммунистов, протестно настроенных и озабоченных тем, чтобы их голос «не пропал». Но Зюганов со товарищи не сумели этим воспользоваться, даже не попытались это, и в итоге партия взяла только 11,5%, т.е. меньше, чем в 2003 году (12,6%). Неудивительно, что уже обсуждается «очередной сговор» коммунистов с Кремлем.

Для КПРФ это не победа, а просто «прохождение барьера». На самом деле, здесь есть чему порадоваться. Победа способствовала бы консервации «зюгановщины», т.е. нынешнего устройства партии, ее идеологии и риторики, персонального состава руководства. А так будет вполне уместно через некоторое время поставить вопрос о реорганизации КПРФ.

ЛДПР я предрекал 8–9%. Свои 8,1% она получила. Замечу, что почти до октября-ноября общим местом были «похороны Жириновского». Немногие верили в то, что либерал-демократы вновь пройдут в Госдуму. Но Владимир Вольфович не разочаровал этих немногих, выложился по полной программе. Он удачно «сел на хвост» кампании партии власти и при этом сумел, как обычно, консолидировать заметную часть деструктивного оппозиционного электората. Будущее покажет, была ли это «лебединая песня» Жириновского, или он «споет» еще и в 2011 году. Последнего я бы пока не исключал.

«Справедливая Россия» могла пройти в Госдуму только в случае принятия специального политического решения. Оно состоялось. Сама цифра 7,7% более чем показательна (кстати, я полагал, что если эсерам помогут, то всего у них выйдет около 7,5%). Это тоже не победа. Это милость и одновременно аванс. О перспективах «Справедливой России» мы еще поговорим далее, а пока обратимся к «малым партиям».

Я не верил, что «Гражданская сила» сможет обойти СПС. И считал, что последний, скорее всего, займет пятое место (после четырех финалистов), впрочем, взяв не более 3%. Напрасно. СПС за все его выходки «отпрессовали» так, что от него буквально ничего не осталось. 0,9%! Восьмое место! В то время как у партии Барщевского – Рявкина 1% (по моим расчетам она никак не могла взять больше 1%).

Символическое, но все же превосходство. И на пятое место в общем зачете вышла Аграрная партия России с 2,3% (я «давал» ей 2–2,5%), а первым в соревновании «демократических» партий оказалось «Яблоко» с 1,6% (1,5% ожидалось). Явлинцы, напомню, опередили СПС и в 2003 году.

Напрасно я предположил и потенциал в 2–2,5% за «Патриотами России». Они получили только 0,8%. А вот за Партией социальной справедливости и Демократической партией России никакого потенциала не было и быть не могло. 0,2 и 0,1% соответственно – «политическая микробиология», как и было сказано.

В общем, можно говорить о победах Путина и «Единой России», а также Жириновского и, как это ни забавно, «Гражданской силы». И надо теперь думать, что делать со всем балаганом партий-неудачников.

2

Будущее покажет, была ли это «лебединая песня» Жириновского, или он «споет» еще и в 2011 году (фото: Гульнара Хаматова/ВЗГЛЯД)

За последние дни не раз отмечалось, что финалисты кампании – «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия» – при всех серьезных различиях между собой едины в самом важном. Эти партии провозглашают и пропагандируют ценности патриотизма, державничества и государственничества (пусть каждая в собственной версии) и отвергают либерализм, а правильнее сказать – антироссийские изводы либерализма, считавшиеся мейнстримом в 1990-е годы. Некоторые наблюдатели интерпретируют этот факт как главный итог кампании и чуть ли не как начало нового периода отечественной истории.

Но если на то пошло, то новый период начался еще как минимум в 2003 году, когда в Госдуму прошли «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и блок «Родина» (хотя эта точка отсчета очень условна) и провалились, вопреки прогнозам, СПС и «Яблоко». Напомню, что повестка выборов тогда была в том числе «антиолигархическая», ее задало «дело Ходорковского».

Три партии тогда были так или иначе связаны с МБХ и его партнерами – «Яблоко», СПС и КПРФ. Кремль сосредоточился на борьбе с последней, считая ее наиболее опасной. На «Яблоко» и СПС, носителей и распространителей тех самых антироссийских изводов либерализма, внимания особо не обращали и тем более не давили. Чуть ли не официально считаясь «олигархическими прихвостнями», те не осознали серьезности угрозы «антиолигархической» повестки, не попытались перепозиционироваться, «отмыться», «осовремениться», зато потратили массу сил и времени на борьбу друг с другом. И закономерно проиграли. Их не «убивали», они «погибли» из-за собственной слепоты и неадекватности. Нация поддержала Путина, подавившего бунт одного из «старых олигархов».

Либералов, публично защищавших Ходорковского, а значит и установленное в 1990-е годы право крупного бизнеса бросать вызов официальной власти, просто смыло волной народного волеизъявления. Звучит пафосно, но именно так и было.

В этот раз думские выборы были фактически превращены в «референдум о поддержке Путина» (решением Владимира Владимировича возглавить список «Единой России»).

Кроме того, сам президент своей жесткой критикой периода 1990-х годов и тех, кто мечтает реставрировать тогдашние «олигархические» порядки, задал еще один «вопрос референдума» – об отношении к 1990-м и их «любителям». Строго говоря, уже давно сложился максимально широкий национальный консенсус о том, что 1990-е были «черными временами», которые не должны повториться ни в коем случае.

Таким образом, главный итог кампании состоит отнюдь не в том, что в Госдуму прошли только «антилиберальные» партии, а в том, что российская нация прямо санкционировала пролонгацию «царской» власти Путина после его ухода с президентского поста и подтвердила, что категорически не желает реставрации допутинских порядков. И нация вновь отвергла тех, кто проповедует хотя бы частичную реставрацию или просто ассоциируется с «проклятым прошлым».

Речь на этот раз идет не только о «кадаврах» СПС и «Яблоке», но о либеральном сообществе в целом. Просто если в 2003 году это случилось стихийно, то на этот раз вопрос был поставлен самим президентом прямо и недвусмысленно.

В 2003 году «Яблоко» и СПС вместе взяли 8,2%. В этот раз совокупный результат этих партий, а также либеральных спойлеров «Гражданской силы» и ДПР – всего 3,7% (!!!). Эту цифру, думается, комментировать не нужно.

Один политолог (кажется, это был Александр Дугин) заявил, что-де 2 декабря «1990-е закончились». Не согласен. 1990-е закончились в 2000 году, не только хронологически, но и «политически». Другое дело, что теперь в историческую могилу наконец вбили осиновый кол.

3

Нация поддержала Путина, подавившего бунт одного из «старых олигархов» (фото: Андрей Коротков/ВЗГЛЯД)

Прекрасно известно, кто спровоцировал Путина вынести на «референдум» вопрос об отношении к 1990-м и их «любителям» или, во всяком случае, заставил заострить и ужесточить позицию. Это СПС, который в конце концов добился и назначения «главным врагом».

Вначале эта некогда либеральная партия вызвала большое раздражение, когда решила «возрождаться», сделав ставку на привлечение левоориентированного электората (пенсионеров, малообеспеченных бюджетников, главным образом из села и малых городов) посредством крайне популистских лозунгов и технологий «сетевого маркетинга», т.е. банального подкупа избирателей.

Левых популистов, морочащих людям головы, у нас и так хватает, а обещания добиваться повышения пенсий и зарплат и снижения цен от лица партии, созданной либеральными «реформаторами» 1990-х, выглядели каким-то запредельным цинизмом. Тем не менее «правым» удалось провести ряд «левых» кампаний в регионах и кое-где даже прорваться в парламенты.

Лидерам СПС честно объясняли, что собственных шансов преодолеть барьер на федеральных выборах у них нет, а помогать им не станут. И что не надо усложнять кампанию своим «возрождением». «Правым» бы после этого смириться с неизбежностью и озаботиться организацией нишевой кампании. Им было по силам обойти и «Яблоко», и «Гражданскую силу» и застолбить за собой на будущее позицию «первой демократической партии».

Вместо этого, рассчитывая на деньги Чубайса, они стали готовиться к масштабной федеральной кампании. Тогда «главному электрику» запретили финансировать свою партию. Тут уж точно нужно было успокоится. Но Белых, Немцов и прочие буквально сорвались с цепи и стремительно скатились от призывов к «достройке капитализма» и рассказов о любви к бабушкам к оголтелым нападкам на «Единую Россию», Кремль и лично Путина. Их осаживали и пытались вразумлять вначале по-хорошему, потом по-плохому, но они не унимались.

Своим участием в «маршах несогласных» 24–25 ноября СПС вывел себя за пределы цивилизованной политики. Не надо рассказывать, что их «вытолкнули на улицу». Они сами туда бросились, то ли пытаясь подставиться под снятие с выборов (в этом случае можно было бы потом рассказывать про то, что якобы «подбили на взлете»), то ли рассчитывая привлечь на свою сторону радикалов, которых сами же еще недавно всячески обзывали.

СПС политически мертв с декабря 2003 года. Всё, что эта партия делала четыре последних года, честно говоря, очень напоминает буйства зомби из фильмов Джорджа Ромеро и его последователей. Вряд ли следует напоминать, как в американском кино решается проблема зомби…

4

Изначально Миронов настраивался на то, чтобы всерьез повоевать с «Единой Россией» (фото: Дмитрий Копылов/ВЗГЛЯД)

«Оппозиционные политологи» и либеральные журналисты уже заговорили, что, мол, 64,2% голосов – это якобы недостаточно убедительный результат для национального лидера. Типа для убедительности надо было «сделать» 70–80%. Только тогда эта же публика, соревнуясь в острословии, принялась бы припоминать Туркмению и Казахстан.

Но если серьезно, то, конечно, нельзя игнорировать тот факт, что в 2004 году Путин на президентских выборах получил 71,3% (49,5 млн в абсолютных цифрах) голосов, а сейчас на 7% (на 5 млн) меньше.

Президентские выборы в 2004 году были безальтернативными. Никто не сомневался в победе Путина, и поэтому Зюганов, Жириновский, Явлинский и другие мало-мальски известные политики даже не стали выставлять свои кандидатуры. В этих условиях Владимир Владимирович тогда получил, по сути, максимально возможную персональную поддержку. Именно персональную. Сейчас же избирателям было предложено голосовать за Путина опосредованно через голосование за «Единую Россию». Это поняли и приняли не все.

При этом в кампании участвовали известные партии, имеющие давнюю электоральную историю. Разумеется, можно было и в таких условиях задаться целью добиться 71–72%. Сложно, но можно. Но, во-первых, такой результат (а значит, двухпартийная единороссовско-коммунистическая Госдума) наверняка означал бы полное вытаптывание партийной «поляны».

А во-вторых, незачем напрягаться до предела и подставляться под обвинения в «азиатчине», когда задачи пролонгации путинского мандата на власть и формирования конституционного большинства в Госдуме решались и при результате 60–65%. Путин получил более 50% при явке более 50% избирателей, т.е. его результат «референдумный». А у единороссов будет более 300 мандатов. Что еще надо?

Неправильно говорить, что «Единая Россия» де «отняла» у Владимира Владимировича голоса. Путин не стал «пережимать» и превращать полуторапартийную систему в фактически однопартийную – вот такая оценка верная.

«Референдум о поддержке Путина» предполагал, что голосование за любую партию, кроме «Единой России», есть голосование против Путина. Но ясно, что не все избиратели согласились с такой постановкой вопроса.

Есть сторонники Путина, по тем или иным причинам не голосующие за единороссов и не поддавшиеся в этот раз ни на какие убеждения и уговоры. Определенно, значительная их часть проголосовала за «Справедливую Россию», ведь та довольно долго самозванно заявляла себя «второй партией власти», «партией третьего срока» и при этом выдвигала «красивые» популистские лозунги.

Изначально Миронов настраивался на то, чтобы всерьез повоевать с «Единой Россией» (он уже устраивал «войнушки» в ряде регионов). Но Путин лично возглавил список партии власти, был объявлен «референдум». Эсерам пришлось рассказывать, что они борются с единороссами и при этом поддерживают президента (!!!). Их шансы пройти в Госдуму снизились до нуля. Хотя кое-где в регионах они продолжали путаться в ногах у партии власти, поэтому пришлось провести ряд «спецопераций». Однако под конец кампании было принято решение не добивать их, а наоборот, «перевести через улицу».

Ведь «Справедливая Россия» в свое время создавалась при участии президента, и сочли неправильным, чтобы партия, которой коснулась «царская» рука в итоге оказалась за бортом. Коммунистов, опять же, нужно «тонизировать». И, главное, как уже сказано, часть избирателей-эсеров – это избиратели Путина, «путинцы-антиединороссы».

Не следует целиком приплюсовывать 7,7% (5,4 млн) голосов, полученных эсерами, к голосам Путина, собранным через партию власти. Но примерно половину приплюсовать вполне допустимо. Т.е. Владимир Владимирович совокупно собрал около 68%. Нельзя забывать о том, сколько вреда Миронов нанес партии власти. Тем не менее политическое родство двух партий неотменимо. Это создает предпосылки для формирования в Госдуме «большой путинской коалиции». Успех этого проекта зависит от того, какую линию поведения изберет Миронов.

* Некоммерческая организация, включенная в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента