Леонид Радзиховский: Особый путь России

Но в общем в тяжеловесно-ученой фразе просматривается хотя бы один простой смысл: человек, как говорится, не с дуба рухнул, а вырос в обществе. Вот оно, сердечное, и положило на него… виноват, конечно же, наложило на него свой отпечаток. А также и на длинный ряд его предков тоже наложило – и это в нем тоже проявляется. Скажем, если ваши предки были крепостными, или местечковыми портными, или беглыми казаками, или пионерами, покорявшими Дикий Запад, – все это как-то проявляется в том, как вы держите спину и смотрите в глаза. Впрочем, дальше – полный простор для фантазии.

То есть любое ваше поведение ученый психолог равно легко объяснит или тем, что вы подражаете стереотипам предков, или тем, что вы бессознательно протестуете против этого стереотипа. Короче, что ни сделай, как ни крутись, а психологи и социологи объяснение найдут, никуда от их сетей не увернешься.
К чему все это «введение»?
А вот к чему.

О недавно прошедшем Православном соборе уже много написано, еще больше сказано по ТВ. Достаточно быстро разговор от политической суетни («кому выгодно») перешел к более принципиальным вещам.

Любое ваше поведение ученый психолог равно легко объяснит или тем, что вы подражаете стереотипам предков, или тем, что вы бессознательно протестуете против этого стереотипа

И вернулся к «свежему» 200-летнему спору: так кто же мы такие, азиопы-евразийцы, что за племя такое? Каковы границы «особого пути»? В общем, «откуда мы пришли, куда свой путь стремим»? Из Азии в Европу? Из Европы в Азию? И «в чем жизни нашей смысл»?

Ну, вот, например, немало по этому поводу слов сказал Андрей Кончаловский. Интересно, что два брата-антагониста – Никита и Андрей Кончаловские – на самом деле говорят одно и то же, только оценивают по-разному.

«Русский человек специально не создан для свободы» (Константин Леонтьев). Вот с этим они оба вполне согласны. Дальше расхождения. Никита: так вот это и прекрасно, принципиальная несвобода – это и есть наша соборность-духовность-особость и т. д. Андрей: так вот это и ужасно, принципиальная несвобода – это наша дикость-отсталость-некультурность и т. д. Но наполовину зал полон или наполовину пуст, а факт тот, что там занята ровно половина мест. В констатации этого факта оба «режиссера русской жизни» вполне солидарны.
Но так ли это?
Разговоры за чашкой чая (хоть и с микрофоном в петлице) – жанр почтенный. Но есть же и некоторые факты.

Миллионы русских (подчеркиваю – не русскоязычных, а именно этнических русских) эмигрантов в Европе, США, Канаде, Австралии, Латинской Америке. Характерно, что в Азии и Африке (Черной Африке) русских эмигрантов на порядок меньше. И практически все эти эмигранты (кроме ничтожнейшего процента сильно политизированной публики) растворились в столь «чуждой» русскому человеку культуре, как сахар в чае, да так, что обратно из чая в сахар их уже не восстановишь. Я не говорю о великих – Г. Гамове, Набокове, Стравинском, Сикорском, Зворыкине, П. Сорокине, П. Устинове, Барышникове и т. д. Великие на то и великие, что их пример не переносим на обычных людей. Но, повторяю, МИЛЛИОНЫ русских людей во втором (а часто и в первом) поколении становятся нормальными западными обывателями. Самые простые русские люди, случайная выборка – те, кого немцы угнали на работу в Германию, военнопленные, то есть совсем уж не «поручики Голицыны», оставшись на Западе, чудесно приспособились к тамошним обычаям. Чего, кстати, не скажешь о русских, живших в Китае, в Харбине, – те образовали свою особую колонию, китайский язык знали плохо, китайскую культуру не освоили и т. д. Так какая же культура ближе русскому человеку?

А вот китайцы, великолепно (может, вообще лучше всех на свете) умея приспособиться к европейской, американской цивилизации, использовать все ее технические и социальные достижения, – они при этом на Западе не растворяются, живут по-своему. Две разные цивилизации, ничего не попишешь.

Ну а сейчас и вообще о чем-то говорить смешно. Да почти в любой русской интеллигентной семье кто-то временно живет на Западе – работает, учится, а то и постоянно там находится. О какой вообще «культурной несовместимости» тут можно говорить – при такой-то «всемирной отзывчивости» (Достоевский).

Конечно, когда уважаемые ТВ-интеллектуалы ведут дискуссии об «особости» русского человека, они на себя это не переносят – я-то не ровня «народу», я – статья особая, мне Европа по колено! Ну нет, господа, – может, в чем-то вы статья и «особая», да только не в этом! Почти любой программист, врач, шофер, рабочий, художник способен устроиться на Западе ничуть не хуже (в меру своих запросов, естественно), чем сам Андрей Кончаловский.
Все это так.
Но столь же очевидно верно и другое, противоположное.

А именно: что отдельному русскому – здорово, то для российского общества в целом… ну, не «смерть», конечно, но, во всяком случае, факт, что не получается!

Кинорежиссер Андрей Кончаловский (фото ИТАР-ТАСС)

Русский человек входит в западную систему как нож в масло. Но западная система (социальная, политическая и т. д.) вязнет в России, как нарядный «ламборгини» в русской сельской распутице!
Чистый эксперимент – начало 1990-х.
Старая советская система была надломлена, не сопротивлялась. Власть лежала на земле. «На чистом листе» да на голубом глазу была написана сверхдемократическая конституция, в которую вошли все последние достижения западной политической мысли. Будем отныне жить-поживать да добра наживать – лучше чтоб страна была свободной, но богатой, чем несвободной, но бедной.
Куда же все это повернулось?
В русло «пьяного самодержавия царя Бориса»!
Что, тот же Ельцин – узурпатор? Наполеон I или Наполеон III? Не стоит даже обсуждать такие риторические темы. Нет, совсем, совсем не Ельцин силой своей воли, силой своей личности повернул Россию – она сама и очень быстро сошла с демократических рельсов. И потащила за собой царя Бориса, понимаешь. Вот такая вышла «загогулина», причем вышла сама собой как-то…

То же самое относится к сегодняшнему «авторитарному» режиму. «Авторитарная» или «не авторитарная», но, в любом случае, сегодняшняя власть в ряде позиций далека от европейских стандартов – и это с удовольствием подчеркивается. «Суверенная демократия». Но ведь интересно, что никто, опять же, Россию не насиловал – совсем наоборот! Страна так или иначе, но вполне добровольно свернула на органичный для нее путь достаточно жесткой централизованной власти.
Так что же получается?
Отдельному русскому человеку демократические западные правила игры совершенно нечужды и непротивны. А совокупность людей, русское общество в целом никак не пролезет через это игольное ушко.
Парадокс?
Но, чтобы оценить всю глубину этого парадокса, давайте вернемся к началу статьи.
Да, для русского человека одни правила, для совокупности людей – другие. Что ж, система, как известно, отличается от составляющих ее элементов (хотя на Западе и для отдельного человека, и для системы в целом действуют примерно одинаковые правила). Но ведь и сам человек – не какая-то вполне автономная, отделенная от общества «вещь в себе»!

Человек – совокупность общественных отношений (что бы ни понимать под словом «совокупность»). Но совокупность общественных отношений (человек) принципиально отличается от совокупности совокупностей (то есть от общества).

Что же получается? Что русский человек, так легко и хорошо европеизирующийся, так часто недовольный порядками в своей стране (нашей «дикостью, хамством, грубостью» – поет, что твой Кончаловский!), он что – «подкидыш» в своей стране? Он что, сформирован «совокупностью общественных отношений» какой-то иной страны, Европы, что ли?

И еще. А вот «совокупность совокупностей», то есть общество, конкретно НАШЕ общество, нашу социальную систему создавали разве не люди? Разве не те самые русские люди? Почему же они ее создали как-то «не так», как-то не «по-европейски», при своей-то внутренней готовности и тяге к «европеизму»? Что ж они пошили костюмчик «не на свой размер»?
Детские вопросы?
Общество создавали не в КБ, а в конкретных ситуациях – войны, татаро-монгольское иго и т. д.

Оно, конечно, так. Так ведь и европейские общества не в барокамере создавались. И войн хватало (30-летняя, 100-летняя), и иностранных оккупаций – викинги, норманны, арабы, всякой твари по паре. И крепостное право на свой лад было, и эпидемии чумы, и много других «радостей». У вас феодализм – у нас феодализм, у вас раздробленность – у нас раздробленность, у вас религиозные войны – у нас тоже, понимаешь, раскольников сжигали.
А получилось по-разному!
И ведь сколько раз осознанно норовили догнать и перегнать… А как в том анекдоте: сколько ни собирай стиральную машину, все одно пулемет получается.
Но человеческие узлы-то вроде одинаковые!
Парадокс?