«Нужно искать другие варианты»

Скандал, случившийся при зачислении студентов в Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н.И. Пирогова, в очередной раз поднял вопрос о Едином государственном экзамене.

С моей точки зрения идея добровольности Единого госэкзамена обеспечивает большую объективность

Напомним, приемную комиссию РНИМУ имени Пирогова обвиняют в том, что она зачислила в списки поступающих абитуриентов людей, которых нет на самом деле. При этом «мертвым душам», составляющим 75% списка поступающих, якобы приписали исключительно высокие баллы ЕГЭ. Все это было сделано в расчете на то, что реальные абитуриенты с высокими баллами не станут подавать документы в вуз, куда поступают люди с более высоким баллом, чем у них самих.

Отвадив реальных претендентов на поступление, приемная комиссия якобы получает возможность принимать на места «мертвых душ», которые просто по-тихому вычеркиваются на определенном этапе из списка, студентов с невысокими баллами. Но только тех, кто сможет заплатить за информацию об освободившемся месте. Впервые информацию о «мертвых душах» обнародовал программист из Москвы Сергей Семак.

Генпрокуратура уже начала проверки по фактам, вскрывшимся в приемной комиссии РНИМУ имени Пирогова.

Олег Смолин считает, что выпускникам нужно предоставить выбор (Фото: wikipedia.org)

ЕГЭ, ставший базой для всех выпускных и вступительных экзаменов в России, который в свое время подавался как средство против засилья коррупции в приемных комиссиях вузов, в настоящее время становится мишенью для критики. Противники ЕГЭ утверждают, что тестовая система только плодит коррупцию.

В свою очередь защитники говорят, что проблема не в ЕГЭ, а в исполнении законодательства, которое игнорируется на местах. И утверждают, что скандалы с ЕГЭ становятся громкими только потому, что нарушения выявляются за счет того, что выделяются на фоне четко отстроенной системы.

Между тем председатель комитета Совета Федерации РФ по социальной политике, здравоохранению и образованию Валентина Петренко заявила в пятницу, что скандал в РНИМУ имени Пирогова может привести к изменениям системы вступительных экзаменов в российские вузы. По ее мнению, при приеме абитуриентов вузам необходимо ввести очные собеседования с кандидатами на поступление.

Зампред думского комитета по образованию Виктор Шудегов высказался за внесение изменений в закон «Об образовании». По его мнению, во избежание повторения ситуации, сложившейся в РНИМУ имени Пирогова, необходимо четко прописать правила приема студентов в вузы. При этом он признал, что главная проблема приема в настоящее время заключается в том, что конкурс проходят только документы – «бумажные абитуриенты», реальных людей комиссии не видят.

На эту тему
• Три четверти абитуриентов «второго меда» оказались «мертвыми душами»
• При зачислении на журфак МГУ возникла неразбериха
• «Второй мед» проверят на наличие несуществующих абитуриентов
• Министра образования обвинили в нигилизме
• В московской школе аннулируют результаты ЕГЭ

Своим мнением о проблеме ЕГЭ с газетой ВЗГЛЯД поделился заместитель председателя Комитета по образованию Госдумы, депутат фракции КПРФ Олег Смолин.

ВЗГЛЯД: Олег Николаевич, в чем суть уловки с «мертвыми душами», предпринятой приемной комиссией медицинского университета им. Пирогова?

Олег Смолин: Суть в том, чтобы записать в виде «мертвых душ» абитуриентов с исключительно высокими баллами. Это должно отбить охоту подавать документы на поступление у тех, кто реально имеет высокий балл. То есть высокий балл, который все же ниже исключительно высокого балла «мертвых душ». Затем «мертвые души» снимаются из списка, а на их место уже можно принять людей с более низкими баллами, которые будут точно знать, что места есть. То есть своих людей, судя по всему.

Вопрос с Медицинским университетом им. Пирогова – не к законодателям, а к правоохранителям. Наказывайте тех, кто совершил мошенничество, если оно действительно было, кто совершил подлог, если он был совершен. Претензий к закону «Об образовании» нет. Есть претензии к уровню коррупции в стране.

ВЗГЛЯД: Как вы оцениваете предложения ваших коллег по внесению изменений в законодательство?

О.С.: В прошлом году Генпрокуратура заявила, что выявлено более 2 тыс. нарушений при зачислении абитуриентов в студенты, так или иначе связанных с ЕГЭ уже на стадии вузов. Под каждое нарушение вносить изменения в законодательство, согласитесь, неверно.

Мы, конечно, можем вписать в закон «Об образовании», что мошенничество при зачислении студентов запрещается. Но в Уголовном кодексе уже есть статья, которая наказывает за мошенничество. Мы можем записать, что подлог (как в случае с «мертвыми душами») запрещается, но в УК уже есть и такая статья.

ВЗГЛЯД: То есть менять ничего не нужно?

#{interviewsociety}О.С.: Требуется изменить законодательство о Едином госэкзамене. Если с каждым годом количество скандалов, связанных с ЕГЭ, растет, если МВД признало еще в прошлом году, что коррупция при ЕГЭ выросла в полтора раза, если сегодня мы знаем, что каждый четвертый абитуриент, сдавая экзамен по математике, заходил в Интернет и, скорее всего, получил готовый ответ, это значит, что причина не в отдельных фактах, а в самом явлении.

Мне представляется спорным заявление многих наших политиков о том, что ЕГЭ – относительно лучшая форма сдачи экзаменов. Я думаю, что это худшая, даже по сравнению с предыдущей, форма.

Мы неоднократно предлагали сохранить ЕГЭ только на добровольной основе. Я берусь утверждать, что если бы устный экзамен у старшеклассников, по крайней мере по гуманитарным предметам, принимали под камеру свой учитель, учитель с другой школы и преподаватель вуза, это было бы оптимальной схемой. На устном экзамене невозможно «сдуть» из Интернета готовый ответ, и, как говорил Петр Первый, «дурь каждого была бы видна».

ВЗГЛЯД: Но такая схема во многом повторяет то, от чего ранее отказались в пользу ЕГЭ, так как устный экзамен был раздольем для коррупции.

О.С.: Я считаю, что только описанная схема устного экзамена приведет нас к тому, что оценка знаний независимыми экспертами будет сохранена. При этом будет исключена возможность подтасовки результатов путем использования мобильных телефонов и других средств связи.

Кстати, коллеги из ФСБ говорят о том, что, по их мнению, обеспечить полную информационную безопасность в день проведения ЕГЭ практически невозможно. В этом году специально внесли изменения в закон, запрещающий проносить на экзамен мобильный телефон. Но ребята взяли по два телефона. Один сдали. Второй пронесли с собой. Из-за всего этого объективность результатов экзаменов оказалась ниже, чем при прежней системе.

С моей точки зрения идея добровольности Единого госэкзамена не только дает человеку право выбора, позволяет учителям отказаться от системы натаскивания на бессмысленные тесты, но и обеспечивает большую объективность.

ВЗГЛЯД: Как эта добровольность могла бы быть претворена в жизнь? Фактически, вы предлагаете создать системы, которые дублируют друг друга.

О.С.: Да, получаются две системы. Но я хочу напомнить, что две системы уже реально существуют. Ряд категорий граждан имеет возможность не сдавать ЕГЭ. Призеры олимпиад, иностранцы, те, кто получает высшее образование на базе средне-профессионального, те, кто получает второе высшее образование, те, кто окончил школу до 2009 года, а также лица с ограниченными возможностями здоровья.

Во многих случаях это около 40% всех абитуриентов. Поэтому наше предложение будет означать только изменение потоков. Если верить социологам, более половины выпускников предпочли бы ЕГЭ традиционную форму экзамена. Только около 10% предпочли бы ЕГЭ. Остальные на момент опроса не определились.

Я думаю, что эта версия наиболее рациональна. Мы ее внесли в виде составляющей большого законопроекта «Об образовании». Наш альтернативный большой проект «О народном образовании» будет рассматриваться в Думе осенью одновременно с правительственным проектом.

ВЗГЛЯД: Хотелось бы вернуться к ситуации с Медицинским университетом им. Пирогова. Насколько она уникальна? Ранее о скандалах на стадии зачисления в вузы особо слышать не приходилось.

О.С.: Вы ошибаетесь. Как я уже сказал, Генпрокуратура в прошлом году нашла более 2 тыс. нарушений именно на стадии зачисления в вузы. То есть на этой стадии коррупция в ЕГЭ не была искоренена. Она в каком-то смысле была уменьшена, но все равно сохранилась.

ВЗГЛЯД: Так может, стоит просто бороться с коррупцией, заставляя людей исполнять закон о ЕГЭ?

О.С.: Пробовали всяко. ЕГЭ в эксперименте был восемь лет. И уже три года работает в штатном режиме. При этом количество коррупции, как я уже говорил, по данным МВД, увеличилось в полтора раза. Количество скандалов увеличилось неизвестно во сколько раз, а объективность результатов упала. Никогда еще у нас не было оснований полагать, что каждый четвертый ребенок списал на экзамене.

Это говорит только об одном: ЕГЭ представляет собой некую системную ошибку. Пора перестать думать, что в рамках ЕГЭ можно решить проблему. Нужно искать другие варианты.