Защитники Отечества

Вскоре после октябрьского переворота 1917 года (так до середины двадцатых годов называли захват власти в России сами большевики) Германия потребовала отдать ей Прибалтику и Украину. Требования эти были неприемлемы, однако отказать в них означало объявление новой войны. В итоге, с легкой руки Льва Троцкого, было принято решение на требования об аннексии не соглашаться, но и войны не объявлять.

Мои опасения оправдались: вместо борьбы с немцами разложившиеся матросы занялись раздобытой в пути бочкой со спиртом

А немцы в феврале 1918-го года стали постепенно продвигать свои воинские части к революционному Петрограду. Части эти, в основном, состояли из пожилых резервистов. Но единственной серьезной боеспособной силой, которой большевики на тот момент располагали в Питере, были «интернационалисты». Подразделения были сформированы из немцев-военнопленных.

По некоторым данным, вскоре после октябрьских событий, уполномоченные Германского Генштаба, прибывшие в Петроград, дали прямое указание своим гражданам вступать в отряды для защиты новой российской власти. Позднее к ним присоединились и граждане других государств, а сами подразделения стали в народе называться «латышскими».

Итак, части ландвера, малочисленные, но все же обученные, медленно, но верно приближались к Петрограду. Большевики понимали: защищать столицу некому. Так называемые интернационалисты наотрез отказались воевать против соотечественников. На линии фронта у новых властей были лишь жалкие крохи, собранные из солдат запасных полков бывшей Российской армии. К примеру – Лейб-гвардии Волынский полк на фронте насчитывал едва ли более двух тысяч человек. А запасной полк «волынцев», который дал «застрельщиков» октябрьских событий, насчитывал до тридцати тысяч человек!

Но еще были матросы… Революционные матросы. Дело в том, что в силу мелководности и конфигурации Балтийского моря немцам было легко запереть Балтийский флот, как на замок, в Финском заливе. Что они и сделали. Так что, в отличие от «запасников», которые пороха все-таки понюхали, «балтфлотовцы» всю войну практически не воевали. И «разложились» сильнее, чем резервисты. В итоге именно из них был составлен эшелон, который, под командованием матроса Дыбенко, был послан на защиту революционного Петрограда.

Один из активных участников революционного движения М.Д. Бонч-Бруевич так писал об этом отряде: «Отряд Дыбенко был переполнен подозрительными «братишками» и не внушал мне доверия: достаточно было взглянуть на эту матросскую вольницу с нашитыми на широченные клеши перламутровыми пуговичками, с разухабистыми манерами, чтобы понять, что драться с регулярными немецкими частями они не смогут. И уж никак нельзя было предположить, что такая «братва» будет выполнять приказы. Мои опасения оправдались: вместо борьбы с немцами разложившиеся матросы занялись раздобытой в пути бочкой со спиртом».

А тем временем части ландвера дошли до самых предместий Пскова. Именно там и произошла первая встреча матроса Дыбенко с разведдозором, высланным немецким командованием. В итоге, революционный отряд пропал на несколько недель, а нашли его за тысячи километров от Прибалтики – на Волге, в Самаре.

Коммунисты поначалу хотели Дыбенко расстрелять, но за него вступились Лариса Рейснер и Инесса Коллонтай. А впоследствии этот день, 23 февраля по новому стилю, даже объявили Праздником – Днем Красной Армии и Военно-Морского Флота.

Хотя еще только посылая «братишек» Дыбенко на фронт, Ленин говорил Бонч-Бруевичу: «Вам с вашими товарищами надо немедленно заняться соображениями о мерах обороны Петрограда. Войск у нас нет. Никаких». Однако все эти события не стали достоянием официальной советской истории, а 23 февраля был впоследствии объявлен Днем Красной, а потом и Советской Армии.

Уже в наше время – 29 февраля и 1 марта 2000 года – около ста солдат-срочников из 6 роты 104 полка 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии ценой своей жизни не дали прорваться в Дагестан головорезам Хаттаба и Шамиля Басаева. Наши ребята могли просто отступить, но они несколько суток удерживали высоту. Последней весточкой от них были слова подполковника Марка Евтюхина: «Вызываю огонь на себя».

Они защищали свое Отечество. Может быть, имеет смысл отмечать День защитника Отечества именно 1 марта?