В 1873 году в свет вышел сатирический роман «Позолоченный век», написанный в соавторстве Марком Твеном и его другом Чарльзом Дадли Уорнером. Уорнер – чистокровный янки, родившийся в пуританской семье, жившей под Бостоном, Твен – южанин, немного успевший послужить в годы гражданской войны в армии Конфедерации.
#{smallinfographicright=789896}Их обоих, выдающихся журналистов своего времени, объединял крайне скептический взгляд на ту действительность, которая их окружала. Название их книги дало имя для всего того периода американской истории, в котором они жили и писали – последней трети XIX века.
«Позолоченный век» – период бурного роста американской экономики, а также необузданной коррупции, фальсификаций на выборах, откровенного изнасилования проигравших штатов под маской «реконструкции Юга».
Спустя три года после выхода книги грянул крупнейший политический кризис с окончания гражданской войны, ставший определенным символом той эпохи.
Кандидат в президенты США демократ Сэм Тилден сделал себе на борьбе с коррупцией имя, а его конкурент республиканец Ретерфорд Хейс, напротив, никому не был известен за пределами родного Огайо. Именно поэтому был лучшим кандидатом от республиканцев на пост президента страны – все остальные лидеры этой партии с ног до головы погрязли в коррупционных скандалах.
Тилден с заметным перевесом выиграл выборы, но далее включилось правило «важно, как посчитаем». Посчитали правильно, и республиканцы смогли сохранить власть. Правда, из-за массовых акций протеста им пришлось пойти на определенные компромиссы.
А Хейс, несмотря на то, что пришел к власти не совсем честным путем, начал достаточно серьезную борьбу с коррупцией, поняв, что в следующий раз такой фокус не прокатит.
Из той эпохи берет свое начало история многих хорошо известных и до сих пор существующих брендов, владельцы которых стояли за всеми этими махинациями и скандалами.
Вот, например, Джон Пирпонт Морган I – основатель целой династии банкиров, а также банковского дома JP Morgan. С началом гражданской войны Морган забросил скучную работу рядовым банковским клерком «на чужого дядю» и активно занялся сколачиванием первоначального капитала. С начала войны и установления блокады Юг отчаянно нуждался в поставках оружия, лекарств, продовольствия и других товаров.
Как ни странно на первый взгляд, сельскохозяйственный Юг к началу войны не обеспечивал себя продуктами сам – все пригодные для сельхоздеятельности земли были отданы под высокодоходные культуры – хлопок и табак.
Естественно, тут же нашлись предприимчивые мужчины, которые наладили контрабандный поток. Морган был далеко не единственным, кто делал баснословные барыши на спекуляциях оружием и лекарствами, но одной из самых крупных и успешных фигур в этом бизнесе. После войны ему это припомнили, и дело банкира попало на рассмотрение особой сенатской комиссии.
Сложно сказать, сколько именно пришлось потратить денег на его прекращение, но официально в американский бюджет Морган перечислил лишь триста долларов «отступных».
Морган – один из самых известных «баронов-разбойников», ближайший отечественный аналог которых – наши родные олигархи. Среди этих «отцов-основателей американской экономической системы» был и Джон Рокфеллер, который в представлении не нуждается, и Джон Астор (Многочисленные «Астории» по всему миру от Нью-Йорка до Петербурга – его скромное наследие), и многие другие достойные джентльмены.
В отличие от многих «коллег», Морган мог честно рассказать, как заработал свой первый миллион – в конце концов, он покаялся и заплатил целых триста долларов штрафа. Далее было откровенное разграбление Юга, затем восстановление Юга с не менее откровенным разворовыванием траншей федерального правительства и многие другие странные дела, направленные на становление американской экономики.
Покрывали «баронов-разбойников» множество политиков, самый известный из которых Уильям Босс Твид – один из лидеров Демократической партии того времени.
Кроме щедрой финансовой поддержки от ведущих бизнесменов того времени, «шайка Твида» зарабатывала хорошие деньги и на муниципальном строительстве – здание нового суда на Манхеттене обошлось примерно в 13 миллионов долларов, что примерно в два раза дороже суммы по покупке Аляски.
В свою защиту спустя полтора века мистер Твид может сказать, что трехэтажное здание вышло качественным, достояло до сего дня и входит в Национальный реестр исторических мест США. Твида впоследствии даже посадили, он бежал в Испанию, где его по карикатуре в Harper’s Weekly узнал американский турист.
Свое имя так и не ставший президентом Сэм Тилден сделал на борьбе именно со своим однопартийцем Хейсом, а спустя несколько лет редактором Harper’s Weekly стал не кто иной, как соавтор Марка Твена Чарльз Уорнер.В тридцатых годах уже двадцатого века грянула Великая депрессия, фондовый рынок падал со скоростью брокера, скинутого с крыши Empire State Building. Многие коммерческие банки в это время любили поиграть с деньгами вкладчиков на бирже, что привело к крайне неприятным последствиям.
Финансовые структуры банкротились пачками, и правительство было вынуждено запретить коммерческим банкам заниматься инвестиционной деятельностью, а говоря проще – играть на рынке ценных бумаг на деньги вкладчиков.
Генри Морган, внук основателя банковского дома, не захотел прощаться с биржей, и инвестиционное подразделение JP Morgan было преобразовано в инвестиционный банк Morgan Stanley, который и поныне владеет крупнейшим брокерским бизнесом в мире.
Как показала практика, старый запрет в 30-х был введен людьми не самыми глупыми, в результате кризиса 2007-го Morgan Stanley оказался на грани краха, и для его спасения Федеральной резервной системе пришлось влить в проблемный банк свыше 100 миллиардов долларов.
Далее правительство США и вовсе, по сути, похоронило запрет – Morgan Stanley позволили трансформироваться в коммерческий банк без отказа от брокерской деятельности. Разделение на коммерческие и инвестиционные банки окончательно стало фикцией.
Morgan Stanley и, в меньшей степени, JP Morgan – буквально воплощение Уолл-Стрит. Те самые ребята в дорогих костюмах, которые, по мнению что крайних республиканцев, что крайних демократов, сосут кровушку из простого трудового американского народа.
В общем, Джон Пирпонт Морган первый мог бы гордиться своим наследием, а методы ведения бизнеса и его взаимоотношения с политикой не слишком изменились. В этих кругах свято чтят традиции.