Хорошо было на бирже!
Нефть была по сто долларов за баррель, хрущевка в центре Москвы стоила миллионы долларов, зарплата уборщиц в Газпроме позволяла покупать сумочки за два миллиона рублей.
Рубленок выбрался из ямы, где он прятался всю зиму, взмахнул крыльями и полетел
Росло все, что размещали на бирже, но за полями и лугами темнел большой лес, а в лесу прятались глубокие синие озера, рядом с которыми в лопухах притаился Кризис.
В чаще лопуха было так же глухо и дико, как в густом лесу, и вот там-то сидел на яйцах Кризис. Сидел он уже давно, и ему это занятие порядком надоело. Его редко навещали зазнавшиеся страны – Исландия, Греция, Венесуэла.
Наконец яичные скорлупки затрещали. Валюты зашевелились, застучали голодными клювами и продемонстрировали обменные курсы. Валюты выкарабкались кое-как из скорлупы и стали озираться кругом, разглядывая зеленые побеги главной мировой валюты. Кризис не мешал им – зеленый цвет полезен для глаз.
– Ах, как велик мир! – сказали валюты. Еще бы! Теперь им было куда просторнее, чем в скорлупе.
– Уж не думаете ли вы, что тут и весь мир? – сказал Кризис. – Какое там! Здесь просто биржа, а мир тянется далеко-далеко, туда, за сад, за поле... Но, по правде говоря, я туда редко заглядываю! Мне хорошо на биржах. Ну что, все уже выбрались? – и Кризис поднялся на ноги. – Ах нет, еще не все... Самое большое яйцо целехонько! Да когда же этому будет конец! Я скоро совсем потеряю терпение.
И Кризис снова стал ждать.
– Ну, как дела? – спросила старая британская утка, просунув голову в чащу лопуха.
– Да вот, с одним яйцом никак не могу справиться, – сказал Кризис. – Сижу, сижу, а оно все не лопается. Зато посмотри на те валюты, что уже вылупились. Просто прелесть! Все как один равняются на доллар! А он-то, негодный, даже не навестил меня ни разу!
– Постой, покажи-ка мне сперва то яйцо, которое не лопается, – сказала британская утка. – Уж не русское ли оно, чего доброго? Ну да, конечно!.. Вот точно так же и меня однажды провели. Ну, так и есть! Русское! Брось-ка его да ступай учи своих деток плавать!
#{image=486118}– Нет, я, пожалуй, посижу, – сказал Кризис. – Уж столько терпел, что можно еще немного потерпеть.
– Ну и сиди! – сказала британская утка и ушла. И вот наконец большое яйцо треснуло.
– Пип! Пип! – пропищал птенец и вывалился из скорлупы. Но какой же он был большой и гадкий! Кризис оглядел его со всех сторон и всплеснул курсами.
– Ужасный урод! – сказал Кризис. – И совсем не похож на других! Уж не русский ли это в самом деле? Ну, да в биржевых канавках он у меня побывает, хоть бы мне пришлось столкнуть его туда силой!
На другой день погода стояла чудесная, доллар был залит солнцем.
Кризис со всеми валютами отправился на биржу. Бултых! – и курсы валют начали падать. Сначала их залихорадило, но скоро они отлично поплыли по биржевым канавкам. Лапки у них так и заработали, так и заработали. Даже гадкий серый рубленок не отставал от других.
Скоро Кризис со всеми своим валютами добрался до Главной биржи. Бог ты мой! Что тут был за шум! Два валютных семейства дрались из-за контрактов на нефти. И в конце концов контракты сдались доллару.
– Ну, живо! – сказал Кризис и облизнул язычком клюв. – Да не держите лапки вместе! Благовоспитанные валюты должны выворачивать лапки наружу. Вот так! Смотрите. Теперь наклоните головки и скажите: «Кряк!»
Валюты так и сделали. Крякнулись!
Но брокеры оглядели их и громко заговорили:
– Ну вот, еще целая орава! Точно без них нас мало было! А один-то какой гадкий! Этого уж мы никак не потерпим!
И сейчас же один брокер подлетел и клюнул рубленка в шею.
– Оставьте его! – сказал Кризис. – Ведь он вам ничего не сделал!
– Положим, что так. Но какой-то он большой и несуразный! – прошипела саудовская утка. – Не мешает его немного проучить.
– Я думаю, со временем он выровняется, – ответил Кризис, – и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос. – И Кризис разгладил клювом перышки на спине рубленка. – Кроме того, он русский, а русскому красота не так уж нужна. Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь.
Кризис со всеми валютами отправился на биржу. Бултых! – и курсы валют начали падать
И вот валюты стали вести себя как дома. Только бедному рубленку, который был несуразнее других, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только брокеры и банкиры, но даже простые промышленники.
А китайский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя чуть не императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к рубленку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью.
Бедный рубленок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же было ему уродиться таким гадким, что вся биржа смеется над ним!
Так прошел первый день, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного рубленка, и даже гривна сердито говорила ему: «Хоть бы доллар утащил тебя, несносный урод!» А Кризис прибавлял: «Глаза б мои на тебя не глядели!»
Наконец, рубленок не выдержал. Он убежал с биржи и, распустив свои неуклюжие крылышки, кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты.
Маленькие валюты СНГ, сидевшие на ветках, разом вспорхнули и разлетелись в разные стороны.
«Это оттого, что я такой гадкий», – подумал рубленок и, зажмурив глаза, бросился бежать, сам не зная куда. Он бежал до тех пор, пока не очутился в болоте, где жили азиатские брокеры.
Тут он провел всю ночь. Бедный рубленок устал, и ему было очень грустно.
Утром азиатские брокеры проснулись в своих гнездах и увидали нового товарища.
– Это что за валюта? – спросили они. Рубленок вертелся и кланялся во все стороны, как умел.
– Ну и гадкий же ты! – сказали азиатские брокеры. – Впрочем, нам до этого нет никакого дела, только бы ты не лез к нам в родню.
Так просидел он в болоте два дня. На третий день туда прилетели два диких брокера по металлу – ванадию и никелю. Они совсем недавно научились летать и поэтому очень важничали.
– Слушай, дружище! – сказали они. – Ты такой чудной, что на тебя смотреть весело. Хочешь дружить с нами? Мы птицы вольные – куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости есть еще болото, там живут премиленькие металлы. Они умеют говорить: «Хап! Хап!» Ты так забавен, что, чего доброго, будешь иметь у них большой успех.
Пиф! Паф! – раздалось вдруг над болотом, и брокеры по металлу и азиатские валюты поднялись над ним. Выстрел гремел за выстрелом. Брокеры окружили болото со всех сторон; некоторые из них забрались на деревья и вели атаку сверху.
Бедный рубленок от страха был ни жив ни мертв. Он хотел было спрятать голову под крылышко, как вдруг прямо перед ним возникла себестоимость добычи нефти в Аравийском море с высунутым языком и сверкающими злыми глазами. Она посмотрела на рубленка, оскалила острые зубы и – шлеп–шлеп! – побежала дальше.
«Кажется, пронесло, – подумал рубленок и перевел дух. – Видно, я такой гадкий, что даже себестоимости добычи нефти противно съесть меня!» И он притаился в камышах. А над головою его то и дело свистела дробь, раздавались выстрелы.
Пальба стихла только к вечеру, но рубленок долго еще боялся пошевельнуться.
Прошло несколько часов. Наконец он осмелился встать, осторожно огляделся вокруг и пустился бежать дальше по полям и лугам. Ветер так и подхватывал рубленка, приходилось прижиматься к самой земле, чтобы не унесло.
К счастью, он нашел дорогу на Главную биржу, смог протиснуться туда, и доллар сначала его не заметил.
Как-то раз дверь широко отворилась, и в комнату ворвались струя свежего воздуха и яркий солнечный луч. Рубленка так сильно потянуло на волю, так захотелось ему поплавать, что он не мог удержаться и сказал об этом евро.
– Ну, что еще выдумал? – напустился на него евро. – Бездельничаешь, вот тебе в голову и лезет всякая чепуха! Надо нести яйца доллару или мурлыкать, дурь-то и пройдет!
– Ах, плавать так приятно! – сказал рубленок. – Такое удовольствие нырнуть вниз головой в самую глубь!
– Вот так удовольствие! – сказал евро. – Ты совсем с ума сошел! Спроси у юаня – он рассудительней всех, кого я знаю, – нравится ли ему плавать и нырять? О себе самом я уж не говорю. Спроси, наконец, у нашего господина доллара, умнее его, уж наверное, никого нет на свете! Он тебе скажет, любит ли он нырять вниз головой в самую глубь!
– Вы меня не понимаете! – сказал рубленок.
И рубленок ушел. Он пожил далеко от биржи, плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему смеялись над ним и называли его гадким и безобразным.
А между тем настала осень.
Раз под вечер, когда солнышко еще сияло на небе, из-за леса поднялась целая стая чудесных больших птиц. Таких красивых птиц рубленок никогда еще не видел – все белые, как снег, с длинными гибкими шеями...
Это были биткойны и энергорубли. Их крик был похож на звуки трубы.
Они распростерли свои широкие могучие крылья и полетели с холодных лугов в теплые края, за синие моря... Вот уж они поднялись высоко-высоко, а бедный рубленок все смотрел им вслед, и какая-то непонятная тревога охватила его. Он не мог оторвать глаз от этих прекрасных птиц, а когда они совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки долго еще не мог опомниться. Бедный гадкий рубленок!
Зима настала холодная-прехолодная. Рубленок должен был плавать по озеру без отдыха, чтобы не дать воде замерзнуть совсем, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась все меньше и меньше. Рубленок без устали работал лапками. Под конец он совсем выбился из сил.
Рано утром мимо проходил нефтяник. Он увидел примерзшего ко льду рубленка, разбил лед своим башмаком и отнес полумертвую валюту на месторождение.
Рубленка отогрели. Нефтяники задумали поиграть с ним, но рубленку показалось, что они хотят обидеть его. Он шарахнулся от страха в угол, а стоимость нефти резко упала вниз.
Легко представить, на что после этого рубленок стал похож!
Хозяева бранили рубленка, либералы улюлюкали, а брокеры хохотали и визжали. Хорошо, что дверь была открыта, – рубленок выбежал, растопырив крылья, кинулся в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго лежал там почти без чувств.
Было бы слишком печально рассказывать про все беды и несчастья гадкого рубленка в эту суровую зиму.
Наконец солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. Зазвенели жаворонки в полях. Вернулась весна!
Рубленок выбрался из ямы, где он прятался всю зиму, взмахнул крыльями и полетел. Крылья его теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его над землей.
И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Рубленок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.
И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, завидев его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.– Убейте меня! – сказал гадкий рубленок и низко опустил голову.
И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. Он был уже не гадким темно-серым рубленком, а красивым белым энергорублем!
Теперь рубленок был даже рад, что перенес столько горя и бед. Он много вытерпел, и поэтому мог лучше оценить свое счастье. А большие энергорубли плавали вокруг и гладили его своими клювами.
В это время в сад прибежали брокеры. Они стали бросать лебедям кусочки хлеба и зерно, чтобы приманить энергорубли.
Когда у них ничего не получилось, они побежали за евро, долларом и нефтяными контрактами и опять начали приманивать энергорубли, причитая:
– Новый энергорубль лучше биткойна! Он такой красивый и молодой!
И биткойны склонили перед ним головы. А рубленок совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над ним и гнали его.
Но все это было позади. Теперь люди говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных валют. Сирень склоняет к нему в воду душистые ветки, а солнышко ласкает своими теплыми лучами...
И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:
– Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким рубленком!
Источник: Блог Владислава Булахтина
