Пост мой про Набокова получил некоторый резонанс. И я как бы опять готов выразить восхищение своим народом, которого в дни государственного кризиса и снега в апреле волнует Набоков, но тут такое дело – многие спорят. Аргументы их я сейчас приведу.
«Да, Набоков был великий писатель!»
«Ха-ха-ха. Набоков таких, как этот Рондарев, ел пачками».
«Ха-ха-ха. Набоков был великий писатель, а ты, Рондырев, в газетках пописываешь».
«Именно такое чмо, как этот Рондаревич, писатель Набоков вывел в своих великих книгах»
«Опять решили разобраться с великим русским писателем, скоты какие!»
«Где Набоков, и где этот Рондарьков!»
Ну и так далее. Среди аргументирующих есть люди, профессионально занимающиеся литературой.
Нет, я, разумеется, понимаю: отвечать всяким ушлепкам про нашего Набокова по существу – много чести. Тем не менее очень характерно, что именно Набоков, всю жизнь избегавший соцухи как огня, стал у нас до определенной степени маркером, обозначающим сразу несколько преимущественно социальных проблем.
Первой из которых является очевидная и для многих обидная недооцененность в нашем обществе интеллектуального труда.
Критики у нас тусуются только между собой. Писателей знает разве что десяток-другой коллег. Журналистов называют не иначе как журнализдами. И постоянно задают тем, другим и третьим один и тот же вопрос: какой с вас прок, если вы даже объяснить, как жить, не можете?
Нетрудно заметить, что сущностно это та же претензия, что и к Набокову. Которая звучит так: какой с тебя прок, писатель Набоков, ежели тебя даже в умном разговоре процитировать невозможно?
(Тут, разумеется, тонко сделанные душевные натуры принимаются ломать руки и говорить: «Зачэм цитировать, Набоков писал красиво, его нужно читать, а не цитировать». Это все правда, только речь идет не о том, как кто писал, а о том, как кого помнят. Писателя помнят по выходкам, цитатам и образам.
Причем писатель – это не физик, которого даже если и не помнят, то его великое открытие все равно есть и работает на благо людей. Если писателя не помнят, то ни его, ни его книг нет. Такая фигня. Писателя Набокова помнят за образ Лолиты. Это очень серьезное достижение, да).
То есть и там, и там людям мешают быть «просто красивыми». Этак бесцельно красивыми, как Уайльд завещал.
И, таким образом, человек интеллектуального гуманитарного труда смутно (или даже ясно) понимает, что любой, кто атакует Набокова (точнее же – не Набокова, а «статус Набокова»), атакует на самом деле его собственное право делать вещи красивые и непрактичные (то есть заниматься гуманитарным интеллектуальным трудом) – и быть при этом социально признанным и адаптированным членом общества.
Собственно, вот именно поэтому до сих пор стоит только вспомнить имя Набокова не с придыханием, как тебе тут же советуют сперва добиться, а потом уже критиковать.
Потому что Владимир Владимирович никакого иного оружия своим поклонникам, кроме любви к «красоте», неизменно сопряженной с желчью, снобизмом и презрением «к малым сим», не дал.
И цели такой не ставил. А отбивать атаки на свой статус надо.
А так – писатель он очень большой. Кто же спорит.
Источник: Блог Артема Рондарева
