Я хочу поздравить петербуржцев с новым губернатором города.
Питер устал от прежней власти. Я это чувствовала всякий раз, когда приезжала в город.
Не всегда и не везде в Европе с историческими ландшафтами обращались деликатно
Проблемы хозяйствования и градостроения стали фактором большой политики. И не только потому, что часть проблем оказалась действительно запущенной – достаточно вспомнить сообщения о городских ЧП зимы этого года. Просто жители города уже давно ждали обновления власти, новых лиц, новых подходов.
Такое уже было в Москве. А ведь Лужков в прошлые годы был суперпопулярным у граждан градоначальником и выглядел гораздо эффективнее Матвиенко. И все равно: столица весть о его отрешении восприняла с подспудным удовлетворением.
А все потому, что обновление власти – это далеко не всегда следствие одной только ее неэффективности. Это профилактика такой неэффективности, естественный ответ граждан на угрозу потери темпа. В том, что Питер, как в свое время Москва, этот темп потерял, не сомневается уже никто. И тут даже не надо быть экспертом. Речь идет о самочувствии города, а оно пока неважное.
Существует два Петербурга. Один из них нам хорошо знаком: это город-музей, Северная Пальмира, город-эталон, совершенное воплощение европейской идеи регулярного города. Говорят, что в свое время французы посмеивались над бароном Османом, говоря, что, проложив вместо средневековых улиц Парижа широкие авеню и бульвары, он все равно не превратил столицу Франции в Санкт-Петербург. Ландшафт города обустраивался три века подряд по единым правилам, и их не изменили ни войны, ни даже Советская власть.
Этот город уникален, но тут надо помнить: он находится под охраной ЮНЕСКО даже не из-за несметных богатств его дворцов и музейных комплексов, а из-за ландшафта, который включает в себя обычную застройку. Иными словами, случись что завтра, не приведи Господь, с Михайловским замком, город свой статус не потеряет. А если снесут один–два квартала исторической рядовой застройки, Петербург перестанет восприниматься как органичный город-музей и утратит свой статус и в глазах ЮНЕСКО, и для Всемирного фонда охраны памятников. В т. ч. статус культурной столицы Европы.
Есть другой Питер – деловой. О нем мы знаем мало, и тут все плохо. Четвертый по величине город Европы – после Москвы, Лондона и Парижа – Санкт-Петербург не имеет делового центра. Конечно, деловая активность здесь не такая, как в Москве. Но ее не в пример больше, чем в те же 90-е гг. уже прошлого века. Крупный портовый город, даже если это культурная столица мирового уровня, должен соответствовать современным принципам урбанистики. Город призван развиваться, а вместе с ним и жители. Город должен зарабатывать. А зарабатывая, тратить деньги на ЖКХ, на поддержание старых музеев и открытие новых, на комфорт и качество жизни своих жителей и т.д.
#{smallinfographicleft=330728}Кто-то думает: почему бы Питеру не остановиться только на обслуживании туристической отрасли? Ответ можно найти в Венеции. Город умирает. Причем не потому, что поднимается уровень воды. Профильный сервис даже в такой туристической Мекке не способен занять население. И оно покидает Венецию, уходя на заработки во внутреннюю Италию. А сам город становится все обшарпаннее и непригляднее.
Я понимаю, что Питеру нужен свой Сити. Но я никогда не соглашусь, чтобы этот Сити оказался внутри исторического центра города – неважно, «размажут» ли его по Невскому или обособят на отдельных площадях. В разное время я училась и жила в разных европейских городах и видела, как там решались схожие проблемы.
Кстати, не всегда и не везде в Европе с историческими ландшафтами обращались деликатно. Знатокам урбанистики хорошо известен термин «брюсселизация», получивший свое название от практики массового сноса исторических кварталов в столице Бельгии в начале 70-х гг. прошлого века. Помню во время своей учебы во Франции нелестные отзывы парижан о башне «Монпарнас» на левом берегу Сены, которая возможно навсегда изувечила силуэт города (до сих пор в ходу разговоры о ее сносе). Другое подобное сооружение, «Башня Веласка», обезобразила уже итальянский Милан. Да и Лондон вряд ли украшает административная башня «Милбенк-тауэр», стоящая недалеко от Парламента на набережной Темзы.
И все же эти «гнилые зубы» – лишь свидетельство неудачных экспериментов. Париж остался Парижем, Лондон – Лондоном, Милан – Миланом. Там вовремя закусили удила, поняли, что «совершенствоваться» в этом направлении себе дороже. Проще отдать малому бизнесу максимум пространства в историческом центре – под кафе, бутики, антикварные магазины, сувенирные лавки, творческие мастерские, булочные и т.п., под частные, иногда совсем крохотные, отельчики.
А что же деловой центр? А вот он, пожалуйста: в Лондоне, кроме исторически сложившего Сити, есть еще Докленд – когда-то окраина и промзона. Сегодня это и офисный центр, и производства, и жилая застройка, и развитая инфраструктура, все это обслуживающая. Тут и парки, и водоемы, и центры развлечений. И все на своем месте.
- Вячеслав Глазычев: Перемосковить Москву
- Алексей Ковалев: Охта-центр» представлял реальную угрозу
- Рафаэль Даянов: Таких высоток по миру предостаточно
- Кирилл Бенедиктов: Провалы в памяти
Французским аналогом Докленда стал парижский район Дефанс на западе Парижа. Кстати, мало кто знает: в 70-е гг. в конкурсе проектов на застройку Дефанса участвовал весь мир, в том числе несколько десятков проектов из СССР. Теперь на месте бывших хаотичных построек и бедных трущоб несколько миллионов офисных площадей, сотни закусочных, Национальный центр науки и техники и т.п., жилые дома, парки, и т.п.
Здесь ежегодно подавляющее число деловых сделок Франции.
И еще. Недостаток наших городов – не только Питера, – они медленные. Даже там, где нет пробок, все происходит неспеша. В Париже метро не такое красивое, как в Москве и Санкт-Петербурге. Но оно быстрое. И не потому, что поезда ходят быстрее. Просто в городе нет места, откуда до ближайшего спуска в метро было бы больше 700 метров. Поэтому там им охотно пользуются. И гораздо меньше – наземным транспортом. А вот в Петербурге полной информации о движении транспорта нет не только для туристов, но и для жителей города.
Сегодня в Европе гармонизация интересов бизнеса, туризма, культурной среды и среды проживания жителей городов достигается двумя способами: общественным обсуждением любых «перепланировок» и эстетическим ограничением на любое строительство. Перепланировку Петербурга – и культурно-историческую, и экономическую – необходимо осуществлять по лучшим европейским рецептам. Город того стоит, честное слово.
Специально для газеты ВЗГЛЯД
