«Альтернативная летопись мира»

Одному из самых популярных литературных сериалов «Этногенез» исполнилось три года. Общий тираж всех печатных книг за эти годы составил больше 2 миллионов экземпляров, а количество скачанных цифровых копий и прослушиваний сериала практически не поддается оценке и исчисляется миллионами контактов. Общий кассовый сбор составил свыше 600 миллионов рублей, что делает «Этногенез» одним из немногих коммерчески успешных проектов, появившихся на литературном рынке за последние годы. О том, как задумывался литературный сериал и в чем его уникальность, газете ВЗГЛЯД рассказал его создатель Константин Рыков.

В «Миллиардере-3» были полностью предсказаны события Болотной

ВЗГЛЯД: Вы придумали «Этногенез» в 2001 году. Как это произошло?

Константин Рыков: Идея пришла мне в голову в пять часов утра. Я подумал, что было бы круто создать виртуальную героиню. У нас на тот момент не было ни одного виртуального персонажа, ни одного супергероя. Если посмотреть на западные, восточные, да любые медиа, любую информационную культуру – такие персонажи есть везде. И сразу во многих жанрах – и в комиксах, и в литературе, и в кино. А у нас не было. Нам нужен был свой Гарри Поттер. Вообще, тогда интернет только-только становился популярным и во всем мире появлялись интересные и совершенно новые проекты.

ВЗГЛЯД: Так вы создали Марусю Гумилеву. Но от истории 13-летней девочки далеко до масштабного проекта, каким является «Этногенез» сейчас.

К.Р.: Проект готовился несколько лет. Я его обдумывал, писал разные варианты сценариев. В какой-то момент я подумал, что было бы безумно интересно создать целый мир, в который читатель мог бы погружаться. Когда я оканчивал университет, я был очень увлечен творчеством Льва Гумилева. У него есть знаменитая «Пассионарная теория этногенеза». Гениальная. Он пытался понять, что заставляет людей совершать поступки, которые меняют судьбу человечества? Почему где-то появляется вдруг человек, который способен переломить в себе инстинкт самосохранения и страх и совершить что-то великое? Македонский, например. Что заставило человека, живущего в Македонии, пройти через весь мир? Что движет такими людьми? Самое интересное, что сам Гумилев так и не смог найти ответ, что является источником пассионарности. У него были разные теории на этот счет. И на меня его этот труд произвел ошеломляющий эффект. И я действительно стал его адептом. Зная меня, смешно звучит, но так оно и получилось.

Идея проекта развивалась как снежный ком. Стало понятно, что интересно придумать, что будет в будущем, что в прошлом. Фактически, «Этногенез» – альтернативная летопись мира.

#{image=484310}ВЗГЛЯД: Серьезная заявка. Но сегодня есть немало литературных сериалов. Это вообще очень популярный жанр. В чем разительное отличие «Этногенеза»?

К.Р.: В 2006 году, когда я начал заниматься издательским бизнесом, я понял, что нужно создавать героиню прежде всего в тексте. И она должна жить в большом мире. Конструкция «Этногенеза» сильно отличается от аналогов именно тем, что в нем существует множество параллельных сюжетных линий, которые находятся даже не в трех временных плоскостях, а в шести. Во-первых, это настоящее, недалекое будущее и недалекое прошлое. Во-вторых, это далекое будущее, которое уже является футурологией. Мы можем себе представить, каким будет будущее в 2020 году, но очень сложно представить его через две тысячи лет. Мы же не знаем, как пойдет эволюция. Она может пойти в обратную сторону. В истории были примеры, когда цивилизация сотни лет шла в обратном направлении развития. В-третьих, есть далекое неизвестное прошлое. Например, времена Пангеи. Есть же масса теорий. Возможно, мы вообще не первое поколение людей на планете Земля. Ей миллиарды лет. А что было здесь миллионы лет назад? Возможно, существовали такие же цивилизации. Для истории и природы несколько десятков тысяч лет – это мгновения. Ну и, в-четвертых, внутри «Этногенеза» есть так называемые хроноспазмы – пространства, где времени не существует.

Классически сегодня основные модели миров существуют или в трилогиях, или это истории из семи книжек. Но в данном случае это 12 параллельных сюжетов, которые происходят в разных временных плоскостях и при этом замыкаются между собой.

ВЗГЛЯД: Ко всему прочему «Этногенез» – история межжанровая. У вас есть и исторические сюжеты, и детективы, и фантастика...

К.Р.: Да-да, возможны любые приемы, форматы, способы развития сюжета. Внутри «Этногенеза» может быть даже дамский роман. Запросто. И человек не устает от проекта. Во многих аналогичных литературных сериалах сюжетные линии однотипны. Например, постапокалиптика. Идет человек по лесу, навстречу ему мутант. Какие еще есть варианты? Сидит человек в подвале, навстречу ему мутант. Идет мутант по лесу, навстречу ему человек. И вот это бесконечное перетирание одного и того же сюжета заставляет читателя быстро уставать. Потому что любой мир есть ограниченная емкость. У «Этногенеза» такой проблемы нет. Например, в некоторых сериях есть разноцветные линзы – белые, синие и красные, с помощью которых герои могут передвигаться в пространстве и времени. Когда мы придумали эти линзы, стало понятно, что должны существовать люди-странники, которые бесконечно путешествуют с помощью этих линз и жизнь которых проходит как бы вне временной линейки. Каждая такая придумка усложняет мир «Этногенеза», делает его конструкцию более интересной, порождает новые серии. Получается, что сериал можно продолжать бесконечно.

ВЗГЛЯД: На какую аудиторию вы рассчитывали изначально и что получилось в итоге?

#{interviewcult}К.Р.: У меня принцип – когда ты что-то делаешь, лучше делать это под себя. Я изначально ориентировался на то, что было бы интересно мне, о чем мне было бы интересно почитать. Сейчас у «Этногенеза» есть огромная молодежная аудитория, но при этом на презентации рядом со школьниками запросто можно увидеть бабушек и дедушек. Читатели есть в любом возрастном сегменте, хотя первые книжки действительно были подростковыми. Многие мои знакомые издатели говорили, что я совершаю ошибку, потому что это в принципе не читающая аудитория. Оказалось, что если не создавать продукт, то и потребителя нет. Подростки читают еще как. Причем «Этногенез» прививает любовь к чтению, любовь к познанию.

ВЗГЛЯД: Помимо того, что «Этногенез» – увлекательный конструктор, с которым интересно работать, есть ли у вас некая сверхцель? Что вы хотите объяснить, показать читателю?

К.Р.: С одной стороны, у меня была задача попробовать предсказать, что нас ждет. С другой – проявить в людях интерес к будущему, к технологиям. Мы постарались собрать в «Этногенезе» все возможные тайны и загадки мира. Путешествия во времени, телепортация, чтение мыслей, переселение на другие планеты, как в серии «Сомнамбула». Это обязательно произойдет. Вопрос – когда.

ВЗГЛЯД: И удалось что-то предсказать?

К.Р.: В «Миллиардере-3» были полностью предсказаны события Болотной. Правда, это было показано как огромный мировой заговор. Или от смешного – в «Марусе» действие происходит в 2020 году, и там милиция уже называется полицией. Еще – у нас все герои пользуются коммуникаторами, устройствами, которые объединяют телефон и компьютер. Когда «Маруся» писалась, это все казалось будущим, хоть и недалеким. А вот – уже состоялось. Или, например, Сколково. Сюжет книжки развивается в так называемом Зеленом городе, где живут и работают ученые. Реализовалось? Реализовалось. Кстати, Дмитрий Анатольевич Медведев, когда ездил, по-моему, в Норвегию смотреть на похожие технологии, сказал, что в России нужно строить сеть Зеленых городов.

ВЗГЛЯД: Литературный рынок сейчас переживает огромный кризис. В чем, как вы считаете, основная причина?

К.Р.: Мы делали исследование, и выяснилось, что сегодня в московском метро 50% читающих людей читают книги с электронных носителей. Почему человек перестает покупать книги? Не потому, что электронная книга лучше обычной, а просто потому, что доступ к электронным книгам быстрее и стоимость их совершенно иная. За прошлый год общий показатель книжной индустрии – «минус» 40%. То есть через два года литературного рынка, который существовал раньше, просто не будет. Он будет электронным. Издателям будет невыгодно печатать книжки, они останутся как раритет.

ВЗГЛЯД: И как это отражается на «Этногенезе»?

К.Р.: Мы долгое время бесплатно продвигали «Этногенез» в электронке. Была такая стратегия. Год назад я, например, разослал 28 книг всем, кто прислал письмо на мой адрес – 25 тысячам человек. Но так как печатный рынок смыкается, электронный формат остается единственным способом заработать. И показатели «Этногенеза» здесь хорошие. Например, в Apple Store по сборам он лидирует. И с каждым месяцем аудитория удваивается или утраивается. Дело в том, что мы всегда делали ставку на технологии – на доступ к тексту в разных форматах на сайте, в разных типах приложений, на социальные сети. И в момент, когда весь рынок начал сжиматься, «Этногенез» за счет своей технологичности выиграл.

ВЗГЛЯД: У вас как у издателя и продюсера есть претензии к своему детищу?

К.Р.: Емкость «Этногенеза» дает возможность исправлять ошибки, добавить что-то или переделать. Например, мы в свое время в «Миллиардере» зашли в тупик – в какой-то момент неправильно сложили сюжетную линию. Выпутались очень просто. Почему тот или иной персонаж не помнит, что участвовал в неких событиях? Ему стерли память!