Живите тыщу лет

Отечественные авторы, чья личность до сих пор однозначно не идентифицирована, делают, в принципе, полезную работу – компенсируют нехватку по-настоящему интересных литературных интриг. Книги законспирированных авторов вызывают любопытство самим фактом своего существования, стимулируют работу общественной аналитической мысли, заставляют далеких от филологии людей пристально разбирать стиль соответствующих текстов в надежде найти сходства с манерой тех или иных известных мастеров слова.

История старой эмигрантки Мадам – отменно душещипательная и в меру фантастичная

В последнее время успешных мистификаторов в русскоязычной прозе появлялось немного, зато все очень разные.

В середине 2000-х, например, проявлял активность автор исторических триллеров на грани хоррора Родриго Кортес, как бы пародировавший Патрика Зюскинда, – детище издательства «Эксмо», якобы испанец. Отсутствие упоминаний о нем в испаноязычном Интернете наводило на мысль о российском генезисе этого явления. Кортес сошел на нет, не пожелав устроить сеанс разоблачения, так что ситуация в итоге напоминает историю не пойманного и окончательно пропавшего американского убийцы Зодиака (Кортес, кстати, как раз и писал про всевозможных изощренных сумасшедших злодеев).

Свежа память об Анатолии Брусникине, выжавшем некоторое количество коммерческого сока из многострадальной русской истории, но этот проект, похоже, опять-таки заморожен.

Фантаст Zотов, интересующийся вопросами загробной жизни и выдающий на этой почве специфическую социальную сатиру, вроде бы активен до сих пор и при этом тоже пока сохраняет инкогнито.

Большинство сетевых изданий утверждают, что Анна Борисова выглядит именно так. Но до сих пор встречаются мнения о том, что за псевдонимом скрывается Борис Акунин (фото: livelib.ru)

Особое место в ряду авторов-загадок (как и в литературе вообще) занимает Натан Дубовицкий – писатель, предложивший наиболее современный извод фантасмагорического реализма и заодно вдохновивший отечественную интеллигенцию на потрясающий по силе страсти гражданственный дискурс.

Анну Борисову многие подозревают в том, что она на самом деле является сайд-проектом Бориса Акунина. Для этого, несомненно, есть некоторые основания. Борисова рассудочна и педантична, любит блеснуть эрудицией и поиграть со стилем, склонна к старомодной дидактике и суховатому морализаторству, но при этом пытается транслировать вполне современную буржуазную философию.

Первая книга Борисовой, вышедшая в конце 2007 года и называвшаяся «Там», была относительно удачной. Собственно, удачной в ней была идея – показать различные ипостаси загробного мира, выглядящего по-разному в зависимости от того, каковы были при жизни верования и убеждения покойного. То есть наглядно проиллюстрировать изречение «каждому воздастся по вере его».

Вторая книга имела малоудачное название «Креативщик», и замысел ее был менее внятен. Персонаж перемещался по современному Санкт-Петербургу, морочил людям голову многословными рассказами в духе неистребимой борисовской эрудиции и параллельно превращался из старика в младенца. Интерпретаторы получали возможность поговорить об интересе автора к таким феноменам, как изменчивость любых идентификаций и иллюзорность свойств времени.

На эту тему
• Леклезио: поэтическая проза войны
• Новый Липскеров: Роман о сверхчеловечке
• Названа главная российская книга десятилетия
• Прилепин написал триллер о себе
• Артур Япин: Безумие ли это - отказаться от мира

«Времена года» – самый основательный из всех опытов Борисовой. Тут перед нами продуманная интрига и классическая схема из двух историй, алхимическое взаимодействие которых должно породить полноценный роман.

Девушка Вера, возлюбленная современного русского бизнесмена, и престарелая Мадам, основательница респектабельного французского приюта для пожилых людей, – сестры по несчастью. Обеим был сужден опасный недуг – аневризма базилярной артерии. Осознавая, что смерть может наступить в любую минуту, Вера хочет использовать оставшееся время с толком и выбирает делом жизни заботу о стариках. В результате благодаря содействию своего ухажера она попадает в тот самый французский пансион, который как раз и называется «Времена года». Там живут престарелые выходцы из России, а в одной из комнат уже много лет лежит в параличе сама Мадам. Она полноценно воспринимает окружающее, но не может двигаться и вообще лишена возможности как-либо себя проявлять, отчего ее ошибочно считают «овощем». Вокруг этого и строится остросюжетная интрига: у Мадам есть заклятый враг, мечтающий завладеть секретом открытого ею средства против болезни Альцгеймера, а Мадам пытается подыскать себе преемника.

История старой эмигрантки Мадам – отменно душещипательная и в меру фантастичная. Знакомство и связь с мудрецом-китайцем, благодаря которому в итоге и было найдено средство против старческой болезни, так же как и сопутствующие этому приключения в стиле не самых плохих подростковых книг, действительно возвращает к мысли об авторстве Акунина. На эту же мысль наводит и фигура одного из обитателей пансиона, ученого Звонарева: это носитель вполне акунинских ценностей, сторонник профессионализма и финансовой независимости, антикоммунист и последовательный оппонент советской идеологии. К тому же разоблачающий оную идеологию в стиле, мгновенно приводящем на память схожие пассажи Акунина. Важная роль, которую играют во «Временах года» дальневосточные мотивы (не только китайские, но и японские), – еще один аргумент в пользу того же предположения.

Впрочем, возможно, что Борисова – всего лишь эпигон большого мастера. Как бы то ни было, вывод можно сделать вот какой. Борисова много знает, неплохо пишет и интересуется важными вещами – смыслом жизни, долголетием, здоровьем, несовершенством человеческой природы и фундаментальными нравственными вопросами. Учитывая эти похвальные наклонности, хочется посоветовать ей писать не романы, а научно-популярный нон-фикшн и философские трактаты. Получится, может быть, не так завлекательно, зато задатки автора будут реализованы адекватнее.