Стихотворения чудный театр

Поэзия июльских номеров «Нового мира», «Октября» и «Знамени» (плюс июньского «Знамени») в общем итоге напомнила мне театральное действо. Актерская игра может быть не слишком удовлетворительной, все равно зрители будут смотреть на сцену, а не в бельэтаж.

Бельэтаж (от 16 до 11 баллов)

Златотканые, легкие, сквозные, мерцающе-вскипающе-трепещущие, словно тополь на ветру, очень летние, бесконечно витальные, жизнелюбивые – хорошие стихи

16. Игорь Померанцев. Укладка газопровода по дну моря // Октябрь. № 7. 2008.

Русский верлибр имеет скверное свойство увлекать авторов-верлибристов в пучины пошлейшего ультрапоэтизма. Происходит это вот почему: верлибристы хотят, чтобы их тексты хоть чем-то отличались от прозы, потому они вынуждены нагнетать в верлибры метафоричность вкупе с доморощенным глубокомыслием.

Игорь Померанцев показал: поэзия способна не отличаться от прозы ничем и при этом быть поэзией, а не прозой. Как ни удивительно, но публикация Игоря Померанцева – не цикл переплетающихся рассказов-миниатюр, записанных в столбик, а самая настоящая поэма.

Современная, тонкая, временами довольно физиологичная – и при этом летуче-импрессионистическая.

15. Ирина Василькова. Линия перемены дат // Новый мир. № 7. 2008.

Златотканые, легкие, сквозные, мерцающе-вскипающе-трепещущие, словно тополь на ветру, очень летние, бесконечно витальные, жизнелюбивые – хорошие (традиционные) стихи.

14. Вадим Муратханов. На жизнь вперед // Октябрь. № 7. 2008.

Не случайно одному из стихотворений Муратханова предпослан эпиграф из Ходасевича: поэзия Муратханова – убедительное продолжение «линии Ходасевича» в наши дни. Хочется только, чтобы Муратханов писал бы чуть поживее (и не прибегая к неточной рифмовке: чай, не в стиле Евтушенко работает).

13. Александр Танков. Сны о пустыне // Знамя. № 6. 2008.

Еще один наследник Ходасевича, только не акварелист (как Муратханов); Танков предпочитает яркие, броские, контрастные краски.

12. Алексей Алехин. Неба хватит на всех // Новый мир. № 7. 2008.

Алехин применил иной потенциал русского верлибра (совсем не тот, которым счастливо воспользовался Померанцев). Условно назову манеру Алехина минимализмом. В алехинской подборке нет ни хокку, ни танкеток, однако тексты из этой подборки несут в себе те же медитативные эффекты, какие можно встретить в классических хокку и в удачных танкетках.

11. Максим Калинин. Три стихотворения // Октябрь. № 7. 2008.

Я не знаю о Максиме Калинине ничего. В частности, я не имею представления о возрасте этого поэта. Однако вижу в его стихах прекрасное и обещающее дыхание юности. Это полнокровное восприятие света и мрака жизни, это обаятельное угрюмство, это характерное угловатое стеснение. Если окажется, что Калинину больше 25 лет, буду крайне удивлен.

Сцена (от 10 до 9 баллов)

10. Александр Кушнер. На фоне притихшей страны // Знамя. № 7. 2008.

Кушнер – единственный в своем роде современный поэт-классицист. Он демонстрирует тип лирического героя, свойственный традиции классицизма. Это рискованно: именно подобного лиргероя («вдохновенного пиита», «служителя Аполлона») пародировал Козьма Прутков. У Кушнера раз на раз не приходится – и в данной подборке так же. То слышишь неповторимый ленинградский голос того Кушнера, которого все мы сыздавна любим, – умный, благородный и (как ни удивительно) эмоциональный. А то устами Кушнера вдруг заговорит горделиво-благонамеренный «директор пробирной палатки», бессмертный Козьма.

Я не знаю, кому на ум пришла идея совместить в одном номере Кушнера и Фанайлову. Вышел воистину античный контраст: Пиндар и вакханка.

9. Елена Фанайлова. Балтийский дневник // Знамя. № 7. 2008.

Я считаю Елену Фанайлову великолепной поэтессой. Однако ее «Балтийский дневник» меня огорчил.

Дар Фанайловой – вакхическо-цветаевский. У поэтесс такого склада есть склонность заигрываться (сама Цветаева временами тоже заигрывалась). Фанайлова заигралась. Виной тому – многочисленные рафинированно-демшизовые поклонники Фанайловой, потакающие ей в худшем. Фанайлова культивирует собственную трепетную брезгливость. Однако брезгливость – опасное качество, способное перерасти в чистоплюйство. Фанайлова истерически реагирует на вещи, которые требуют совсем иной реакции и могут быть избыты лишь долгим просветительским трудом плюс медленным воспитанием общества. Наконец, Фанайлова, будучи беспредельно брезгливой, не ставит ни в грош читательскую брезгливость. Тем самым умножая те мерзости, с которыми (как бы) сражается.

Партер (от 8 до 3 баллов)

8. Виктор Куллэ. Времена года // Новый мир. № 7. 2008.

Цикл, навеянный музыкой Вивальди. Сделан он профессионально, и я не могу упрекнуть Куллэ ничем, кроме того, что сама склонность писать стихи «по мотивам классической музыки» и именовать их названиями отдельных пьес – свидетельство утонченного, но не высшего вкуса. Борис Леонидович Пастернак однажды сказал: «Мне не нравятся книги для нейгаузов». Более к сему прибавить нечего.

7. Дмитрий Полищук. Сюда вернуться // Октябрь. № 7. 2008.

Подборка очень хорошего поэта Дмитрия Полищука – какая-то несолидная, обрывочная, по сусекам поскребенная. Маргиналии, почеркушки, миниатюры, каламбуры, отрывки из переводов.

6. Олег Дозморов. Шотландия // Знамя. № 6. 2008.

Олег Дозморов побывал в Шотландии и написал много стихов об этом. Кому-то они покажутся элегическими, мне же думается, что они не элегичны, а флегматичны. В лучшем случае. В худшем же – анемичны.

5. Максим Амелин. «Храм с аркадой» // Знамя. № 6. 2008.

Туристско-экуменистский стишок о крымском храме, на стенах которого начертали письмена представители разных конфессий. Амелин уже не благоприменяет инверсии (как некогда), но злоупотребляет ими.

4. Мария Игнатьева. Барселона // Знамя. № 6. 2008.

Вторичные стихи про Испанию; бонусом – заметка об очередном международном фестивале поэтов.

3. Юлий Гуголев. Странствия // Знамя. № 6. 2008.

Длинный текст (местами переходящий в вялый капустник) о том, как автор однажды на тбилисском рынке увидел старушку, продававшую вазу, внутри которой очутился крысенок. Читатель ждет уж рифмы «Саакашвили»…

Галерка (от 2 баллов до 1 балла)

2. Владимир Иванов. Все вернутся // Новый мир. № 7. 2008.

Эти три безликих стихотворения вызвали интересный эффект – они оставили в моем сознании абсолютную пустоту. Я долго пытался выжать из себя хоть одну мысль по их поводу, перечитал десять раз, пока не понял, что они надуманны и эмоционально расфокусированы (то есть фальшивы).

1. Александр Петрушкин. В Касли из Кыштыма – с дымом // Знамя. № 7. 2008.

Не чту «уральскую школу поэзии»: она учит бунтарскому позерству, но, увы, совсем не заботится об элементарном качестве написанного. Это та же нелюбовь, которой я не люблю панков, Джима Моррисона, Майка Науменко и Егора Летова.

Вот очередное подтверждение – увесистая кипа опусов Петрушкина – бесформенных, тяжеловесных, неинтересных, напичканных ненужными брутальностями, неуклюже подражательных. Читать их – все равно что тащить тяжелую баржу или грести на галере: столь же утомительно и безрадостно.