Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

12 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Что такое геноцид по-украински

Из всех национальных групп, находящихся на территории Украины, самоорганизовываться запрещено только русским. Им также отказано в праве попасть в список «коренных народов». Это и есть тот самый нацизм, ради искоренения которого и была начата российская спецоперация на Украине.

6 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

16 комментариев
14 мая 2008, 12:30 • Культура

Страшно жить

Страшно жить
@ lechaim.ru

Tекст: Дмитрий Воденников

Вообще-то я хотел писать про другое, но тут случилось в моей жизни событие – и, можно сказать, все в моей жизни перевернулось. А ведь ничего не предвещало... Проснулся я утром. Май, бирюза небес, изумруд листвы, именины сердца. Думаю, напишу сегодня в рубрику что-нибудь трагическое. И на душе от этого – так хорошо, сладко, даже замирает что-то... И вокруг – благодать.

Собака на балконе бегает – звонким низким колокольчиком заливается.
Божья тварь, что с нее взять.
Ну там на листик надо полаять, на птичку... Защитница.

Что ты?» – говорю ласково-фальшивым голосом, которым обычно разговаривают с детьми и животными. Ну и с больными еще

Посмотрел я на чистое небо, на дуб зеленый, на этот май-чародей с его опахалом, на открытый балкон (занавесочка так элегически бляк-бляк) и пошел умываться. В ванную комнату.
Собака лает на балконе на какую-то паутинку... Опять-таки красота.

...Через льющуюся воду слышу – лай стих.
Причем надолго. Я бы даже сказал, наглухо.

Выхожу из ванной, смотрю: сидит под дверью. Вся задумчивая. Тихая.
– Что ты? – говорю ласково-фальшивым голосом, которым обычно разговаривают с детьми и животными (ну и с больными еще – ну вот со мной, например, так часто разговаривают).

Молчит.

Вхожу в комнату и вижу: на фоне неба, зеленого дуба, а стало быть, листиков и птичек – висит враскоряку мужик.

С киркой и ведром.
На тросе.
(Спасибо, что не с бензопилой.)
Некультурно так висит.

Зрелище, надо сказать, незабываемое.
Даже я замолчал.

Потом уже вспомнил, что это балконы чинят. Вот на тросе с крыши и спускаются.
А в квартире, между прочим, ЦЕННОСТИ.

Но дело даже не в этом.
А в том, что, значит, на листик и птичку – пожалуйста, а когда вот так мужик с неба, можно сказать, спустился и не исключено, что задумал что-то недоброе, то бежим под дверь ванной и сидим. Как неродные.

В общем, осторожная оказалась собачка. Не орел.

...И теперь, когда я уже в комнате, сижу за компьютером и пишу, как вы уже догадались, свою прекрасную, нужную вам всем рубрику, – собака заливается словно буйнопомешанная, на балконный порожек наскакивает (за занавеску, впрочем, не высовывается), иногда от усердия повизгивает и облаивает уже полчаса двух мужиков, зависших в лазури над моим личным балконом (да, их уже пара: курлычут, как аисты).

– Дай, Вань, ведро, пожалуйста. Сколько можно ждать, право? – громко говорит первый.
– Возьми, Александр, ведро, пожалуйста. Извини, призадумался, – громко отвечает второй.
– А этот придурок когда-нибудь свою собаку приберет? – живо интересуется.

В общем, собака лает громко, мужики разговаривают доброжелательно и рубрика – сразу скажу – не пишется.

...Вот бедный Бунин (которого я не люблю), тоже все про собачку сочинял. Дескать, и дождик, и мгла, и след у крыльца, и занавеска, наверное, намокла и так элегически бляк-бляк по террасе, а он сидит в кресле-качалке, как Шерлок Холмс, или стоит за мольбертом (мольберт мне как-то особенно нравится: тоже мне, Пикассо нашелся) и думает свою одинокую думу...

И ветер, и дождик, и мгла
Над холодной пустыней воды.
Здесь жизнь до весны умерла,
До весны опустели сады.
Я на даче один. Мне темно
За мольбертом, и дует в окно.

Вчера ты была у меня,
Но тебе уж тоскливо со мной.
Под вечер ненастного дня
Ты мне стала казаться женой...
Что ж, прощай! Как-нибудь до весны
Проживу и один – без жены...
Сегодня идут без конца
Те же тучи – гряда за грядой.
Твой след под дождем у крыльца
Расплылся, налился водой.
И мне больно глядеть одному
В предвечернюю серую тьму.
Мне крикнуть хотелось вослед:
«Воротись, я сроднился с тобой!»
Но для женщины прошлого нет:
Разлюбила – и стал ей чужой.
Что ж! Камин затоплю, буду пить...
Хорошо бы собаку купить.

Купил.
На свою голову.

..............