«Отверженные» получили права

Тяжба с «Отверженными» уходит корнями в далекий 2001 год, когда главный редактор французского издательства Plon Оливье Орбан решил отметить двухвековую годовщину со дня рождения Виктора Гюго. Отметить не как-нибудь, а выпустив продолжение нетленного произведения «Отверженные». Почетная миссия измерить всю мощь монументального труда Гюго и написать сиквел романа выпала французскому журналисту Франсуа Серезе.

Мои книги – это моя душа, а моя душа принадлежит моей стране

Он создает продолжение «Отверженных» в двух частях: первая посвящена героине Козетте («Козетта, или Время иллюзий»), а во второй речь идет о ее возлюбленном Мариусе, который оказывается некудышным семьянином («Мариус, или Беглец»). Перед журналистом стояло сразу две задачи: во-первых, сохранить стиль французского классика, во-вторых, добавить колорит сегодняшнего дня. В итоге Козетта становится «отчаянной домохозяйкой», которую муж – Мариус – оставляет на произвол судьбы. Ну и апогеем всей дерзости в глазах наследников Гюго стало введение в текст врага Жана Вальжана кровожадного инспектора Жавера, который у Серезы источал добродетель и милосердие.

Такая профанация вызвала объяснимый гнев и негодование среди хранителей наследия Виктора Гюго. Праправнук писателя Пьер Гюго назвал это произведение искажением оригинального текста и потребовал немедленного запрета на издание подобного рода извращения через суд.

Он пытался доказать, что с уважением относится к любому виду творчества, однако то, что сделал Сереза вместе с издательством, по его мнению, к литературе отношения не имеет, а их общий интерес сосредоточен исключительно на коммерческой выгоде. За истязание классики семейство Гюго потребовала от горе-литератора 4,5 млн франков, то есть около 690 тыс. долларов.

Впервые лицом к лицу наследники встретились с Серезой в 2001 году. Тогда же клан Гюго проиграл суд, который признал жалобу неправомерной, так как по закону срок действия авторских прав истекает спустя 70 лет после смерти автора, а наследникам на тот момент нечего было предъявить в качестве доказательств.

Затем дело об «Отверженных» передано в апелляционный суд, который уже признал победу наследников французского писателя. Так, на протяжении семи последних лет дело переходило из суда в суд, пока в 2007 году кассационная инстанция не постановила, что «Отверженные-2» могут печататься. Но и тут, применяя уже традиционную практику, клан Гюго подает апелляцию на пересмотр дела, который уже должен стать последним.

Все эти годы семейство Гюго отчаянно боролось, подключая к делу всевозможные структуры: министерство культуры, бывшего на тот момент президентом Франции Жака Ширака и Европейский парламент.

В преддверии Рождества апелляционный суд Парижа наконец вынес решение в пользу Франсуа Серезы. Решающим аргументом стала иная постановка вопроса о правомерности публикации, которая раньше выпадала из поля зрения противоборствующих сторон: «Что бы сказал сам Гюго о вольной интерпретации своего детища». Ответ нашелся тут же: в заметке самого писателя, сформулированной к другому его роману – «Собор Парижской Богоматери», – в которой он говорил о неприкосновенности завершенного произведения искусства. На это уповали его праправнуки.

У издательства Plon была припасена своя тяжелая артиллерия в виде заметок Гюго «Пережитое», где он излагает свою волю относительно судьбы собственных сочинений. «Когда меня не станет, все мое творческое наследие перейдет в распоряжение моих детей. Пусть они пользуются им свободно. (…) Я завещаю свои произведения Франции. Я хочу, чтоб они были доступны людям. Мои книги – это моя душа, а моя душа принадлежит моей стране», – приводит цитату французское издание Figaro.

Книгоиздатели вспомнили и речь французского классика на Международном литературном конгрессе от 21 июня 1878 года, когда автор романа «Отверженные» произнес свою знаменитую фразу: «До публикации автор имеет все неоспоримые и неограниченные права на свое произведение, но как только книга выходит из печати, автор перестает быть ее хозяином. (…) Писатель оставляет за собой не просто наследие, а духовное наследие, это наследие человека, то есть общественное достояние. Это непреложная истина».

Утверждение великого мастера литературы рассудило оба лагеря: Франсуа Сереза не ущемил авторских прав и не умалил достоинств романа «Отверженные». Суд признал законной публикацию продолжения книги.

Как писал Гюго в «Соборе Парижской Богоматери»: «…Каждое отдельное произведение, каким бы причудливым и обособленным оно не казалось, занимает свое место, свой выступ».