В Каннах раздали «пальмы»

Предчувствия его не обманули

Андрей Звягинцев рассказывал французским журналистам о том, как сразу после премьеры «Изгнания» уехал отдыхать в Париж, немецкий турок Фатих Акин просто широко улыбался и расточал комплименты организаторам, Гас Ван Сент обнимался с оператором Кристофером Дойлом, Джулиан Шнабель заявил, что снимал кино о мужчине, а получилось о женщинах…

О фильмах Кавасе довольно трудно писать – это специфическое и очень японское кино

Свои шансы на главный приз юбилейного, 60-го фестиваля все они предпочли не оценивать. И только румынский режиссер Кристиан Мунжиу, хитро прищурившись, сказал: «Да, вы знаете, что-то такое витает в воздухе, я чувствую».

Предчувствие его не обмануло. «Золотая пальмовая ветвь» в этом году отправилась в Восточную Европу. «4 месяца, 3 недели и 2 дня» – страшная история о нелегальном аборте в Румынии середины 80-х – была показана в первый же фестивальный вечер и сразу попала в число фаворитов.

Потом были братья Коэн, Карлос Рейгадас, Александр Сокуров, Гас Ван Сент и мультик «Персеполис». За них болели, им хлопали, их обсуждали, но каждый такой разговор неизменно заканчивался фразой: «Да, но есть еще румыны...»

Забыть этот фильм было невозможно. В предпоследний фестивальный день Мунжиу вручили еще и приз Международной федерации кинокритиков ФИПРЕССИ – и тогда стало окончательно ясно, что без «Пальмовой веточки» он из Канна не уедет.

Мунжиу и другие

Режиссер Андрей Звягинцев с призом за лучшую мужскую роль, который был вручен актеру Константину Лавроненко

Главной неожиданностью вечера стало вручение Гран-при фильму японки Наоми Кавасе «Скорбящий лес». Картину показывали в один из последних дней, когда большая часть фестивальной публики, измученная вечеринками и красными дорожками, уже отдыхала на пляже или дегустировала прованское вино. Полупустой зал вяло похлопал, все разошлись и забыли. Жюри во главе с британцем Стивеном Фрирзом, как выяснилось, подошло к делу более ответственно.

О фильмах Кавасе довольно трудно писать – это специфическое и очень японское кино. «Скорбящий лес» – медитативная картина о молоденькой сиделке, которая на протяжении почти двух часов бежит с одним из своих пациентов к спрятанной в лесу могиле его жены.

Для европейца зрелище скорее усыпляющее, чем завораживающее, но киноманы должны его оценить. И все равно кажется, что на этот приз в нынешнем сильном конкурсе были гораздо более достойные претенденты.

«Пальмовая ветвь» за лучшую режиссуру досталась американцу Джулиану Шнабелю за снятый им во Франции и на французском языке фильм «Скафандр и бабочка» – о реальном главном редакторе журнала Elle Жан-Доминике Боби, которого в возрасте 40 лет после инсульта полностью парализовало.

Общаться с внешним миром он мог, только мигая одним-единственным глазом, но при этом умудрился продиктовать книгу, в которой описал все, что чувствовал. Через десять дней после выходы книги Боби умер.

В «Скафандре и бабочке» главный герой появляется в кадре от силы минут на 15 – все остальное время закадровый голос комментирует то, что он видит, а видит он одним глазом немного. Шнабель, в прошлом художник, умудрился выстроить внутри этого «скафандра» целый мир – с больничными койками, красавицами-медсестрами, горами и морем.

Приз за лучшую мужскую роль прочили французскому актеру Матье Амальрику, который и сыграл Боби, но в итоге он достался нашему Константину Лавроненко за «Изгнание» Андрея Звягинцева.

На эту тему
• Доказательство жизни
• Американские дядюшки
• Отсюда и в вечность
• Вне рая
• Открылся Каннский кинофестиваль

Зал слегка разочарованно выдохнул. Чем так привлек жюри наш актер, фактически повторивший здесь свою работу в «Возвращении», осталось загадкой, но было приятно. На церемонию, правда, Лавроненко не приехал, и получать приз за него вышел режиссер Звягинцев.

С женской ролью никаких неожиданностей не было – награда ушла к кореянке Джон До Йеон за фильм «Тайное сияние». Режиссер Ли Чан Дон, взявший довольно банальную тему – уход матери, которая потеряла ребенка, в религиозную секту – и растянувший это зрелище на два с половиной часа, тем не менее сделал замечательное кино – чувственное, пронзительное и тонкое.

А также…

Приз жюри вручили сразу двум фильмам, которые были в числе претендентов на «Золотую пальмовую ветвь»: анимационной ленте «Персеполис» Марджаны Сатрапи и Венсана Паронно и «Тихому свету» Карлоса Рейгадаса.

Решение очень взвешенное – награждение одного из этих фильмов главным призом стало бы настоящей сенсацией фестиваля, а жюри в этом году явно не было настроено на провокации.

Местные французы особенно болели за «Персеполис» – очень смешной и очень грустный (говорят, даже председатель жюри Стивен Фрирз в финале прослезился) черно-белый комикс об иранской девушке и ее семье во время смены режимов и революции в Иране, – который вызвал один из главных фестивальных скандалов: из Тегерана в Канн пришло официальное письмо, в котором говорилось, что включение фильма в конкурс вредит репутации страны.

Премьера российского документального фильма «Бунт: дело Литвиненко», заявленного в самом конце программы, напротив, прошла на удивление спокойно.

Никаких криков, никаких сенсаций, никаких прямых обвинений. Фильм у режиссера Андрея Некрасова вышел очень личный и не столько о Литвиненко, сколько о новейшей истории России вообще – с цитатами из Ахматовой, с песнями Галича, с воспоминаниями о годах, проведенных в питерской Театральной академии.

Вечером красную ковровую дорожку торопливо пылесосили служащие Дворца фестивалей. Все следы здесь заметают довольно быстро – буквально на следующий день о юбилейном Канне напоминают только разноцветные бумажки с расписанием показов в неубранных урнах.

Уезжающие гости заранее бронируют апартаменты на следующий год. 60-й Каннский фестиваль закрылся, но новая декада в его истории уже началась.