Дзенский мудрец по имени Мэри Поппинс

Известная детская писательница скончалась десять лет назад в возрасте 96 лет. Ее биография столь же увлекательна, сколь и малоизвестна широкой публике. Духовная биография – в особенности.

Мери Поппинс – сатана?

Книги Трэверс из читательского оборота изъять никто не стремится, как и Госнаркоконтроль не трогает рассказы о Шерлоке Холмсе

Всем памятна недавняя истерика православных фундаменталистов (или просто недалеких людей) по поводу книг о Гарри Поттере. Между тем в 1995 году подобный демарш имел место по отношению к героине любимых нашими соотечественниками с детства сказок про Мэри Поппинс: итальянская La Stampa опубликовала статью «Действительно ли Мэри Поппинс – сатана?»

Эту тему сразу же развили другие издания. Короткий, но бурный период «сенсации» позволил читателям узнать о круге знакомств детской писательницы и характере ее увлечений.

Но книги Трэверс из читательского оборота изъять никто не стремится, как и Госнаркоконтроль не трогает рассказы о Шерлоке Холмсе, хотя периодически бьет тревогу по поводу других книг, создавая им тем самым дополнительную рекламу.

В 1899 году (по другим данным – 9 августа 1906 года) родилась Хелен Линдон Гофф. Она появилась на свет в Австралии и этот факт старалась не афишировать, равно как и все факты личной жизни, и на вопрос о происхождении отвечала уклончиво. В 1923 году она переезжает в Англию, пытается начать карьеру танцовщицы и актрисы, Памела – ее сценический псевдоним.

К счастью, берет верх детское увлечение – с малых лет она писала рассказы и пьесы для школьных спектаклей, а братьев и сестер развлекала волшебными рассказами. Теперь она пробует силы как поэт. Судьба сводит ее с поэтом-мистиком Джорджем Расселом, который оказал на нее большое влияние – и как человек, и как литератор.

Он, в свою очередь, знакомит ее с поэтом Уильямом Батлером Йейтсом. Последний был не только выдающимся стихотворцем, но и знатным оккультистом. Это направление и становится для Памелы Трэверс определяющим вплоть до последних дней ее жизни.

Завязывается ее дружба с Альфредом Орэджем, издателем эзотерического журнала New Age, который в 1938 году знакомит ее с Георгием Гурджиевым. Мощная притягательность личности русского мистика делает Памелу Трэверс его верной ученицей. Она принимает участие в работе многих групп его последователей, встречается с Кришнамурти, занимается сравнительным религиоведением в его эзотерическом варианте, ища и находя сквозные мифологические мотивы в учениях, отдаленных друг от друга во времени и в пространстве.

Это стремление было связано с тоской по единству, по изначальному знанию, распыленному по страницам священных книг и устных преданий. И сказочных сюжетов, в том числе: Трэверс написала книгу «О Спящей Красавице», исследуя различные изводы этой легенды, а первооснову сказки Андерсена о гадком утенке обнаружила в суфийских источниках. Ислам, в его суфийском варианте, индуизм, буддизм, христианство, неоплатонизм, иудаизм и гностицизм неизменно были в круге ее интересов.

Самая правильная няня

Само поведение Мэри Поппинс тоже вызывает определенные ассоциации. Она никогда ничего не объясняет – ни откуда пришла, ни как произошло чудо

Интервьюер The Paris Review в 1982 году отметил, что «учение» Мэри Поппинс напоминает ему евангельские притчи. Трэверс ответила: «Мой учитель дзен, с которым я занимаюсь уже долгое время, сказал, что все истории про Мэри Поппинс – это экстракт дзенских историй». «То есть люди могут читать что угодно и находить в этом все что угодно?» – уточнил журналист. «Конечно», – ответила писательница.

Но это была не просто шутка. Памела Трэверс неоднократно писала, что никогда не считала «Мэри Поппинс» детской книгой.

Конечно, в историях про Мэри Поппинс можно найти много параллелей как с гурджиевскими текстами (особенно в последних двух книгах), так и с различными сказочными сюжетами.

Но Памелу Трэверс сказка всегда интересовала как притча, зашифрованный текст, отсылающий к далекому первоисточнику. Вспомните день рождения няни, который отмечался в зоопарке, и речь ее кузена, Змея, о всеединстве: «Птица и зверь, и камень, и звезда – мы все одно, все одно, дитя и змея, звезда и камень – все одно».

Или путешествие со Спичечником в изображение на холсте. Или историю о трех принцах, которые сходят со страниц книги и говорят, что они более реальны, чем дети, которые про них читают. Или лекарство, которым няня угощает детей: одному кажется, что это клубничное мороженое, другому – что это вишневый сироп, сама же няня заявляет, что это ромовый пунш.

Наконец, пронзительные страницы о духовной амнезии, которая с возрастом стирает из сознания ребенка способность понимать язык зверей и птиц. Сама же няня прекрасно общается с соседской собакой.

Не это ли имела в виду Трэверс, спрашивая: «Как вы думаете, почему царь Соломон (или Зигфрид, например) мог понимать язык зверей и птиц?» Эта идея напрямую связана с учением Гурджиева о подавлении сущности личностью, о необходимости для нормального человека параллельного развития этих начал.

Отсюда, наверное, и стремление Памелы Трэверс максимально уйти в тень в плане личной биографии. «Вы можете спрашивать меня обо всем, про мою работу, но я никогда не буду говорить о себе».

Само поведение Мэри Поппинс тоже вызывает определенные ассоциации. Она никогда ничего не объясняет – ни откуда пришла, ни как произошло чудо. Предельно, даже педалировано адекватная окружающей среде, Мэри Поппинс ведет себя как дзенский наставник – не рассказывает, что, как и почему, а показывает, вводит тебя за руку в пространство волшебства. Она, собственно, не творит чудеса.

Она как бы обнаруживает их в реальности, делает их видимыми для окружающих. Декорациями для волшебных превращений служат самые банальные помещения – гостиная дядюшки или кондитерская.

По Трэверс мифология и сказки – это не только лоскуты тайных знаний. Миф, ссылка на эзотерику предельно погружены в быт, в ежедневные проявления. Заметить это, прочитать адресованное тебе послание в походке собаки или вывеске магазина – вот высшая магия.

А трезвость и практичность – противоядие от неизбежной в ином варианте пафосной паранойи.