Глеб Простаков Глеб Простаков Запад судорожно ищет деньги на продолжение войны

Если Россия войну на Украине не проиграет, то она ее выиграет. Значит, впоследствии расплачиваться по счетам перед Москвой может уже не Евросоюз с его солидарной ответственностью, а каждая страна в отдельности и по совокупности неверных решений.

10 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

7 комментариев
Андрей Полонский Андрей Полонский Зачем галициец обещал Америке русские меха

По сравнению с немцами, французами и старинными шведами нынешние киевские куклы на веревочках, конечно, мелочь. Зато теперь понятно, что всю стаю западные дрессировщики специально на русский мех науськивали. На нефть, газ и алмазы. Учили. Готовили.

17 комментариев
16 марта 2012, 10:41 • Общество

«В каждой избушке свои погремушки»

Борис Гладарев: Полицейские – сами жертвы этой системы

«В каждой избушке свои погремушки»
@ echomsk.spb.ru

Tекст: Иван Чернов, Санкт-Петербург

«Разница чувствуется. В Казани – провинция, где все друг друга знают. А человека, которого ты никогда не видел и никогда, скорее всего, не увидишь, легче «прессануть», если говорить на милицейском жаргоне», – рассказал газете ВЗГЛЯД социолог Борис Гладарев, комментируя последние трагические инциденты в отделениях полиции Казани и Петербурга.

Российское общество продолжает осмыслять ЧП в Казани, где в отделе полиции № 9 «Дальний» после пыток скончался мужчина. В четверг работу местных правоохранителей подверг жесткой критике министр внутренних дел РФ Рашид Нургалиев. Главе МВД Татарстана Асгату Сафарову был вынесен выговор, аналогичное взыскание получил ответственный за морально-психологическое обеспечение сотрудников в структуре департамента госслужбы и кадров МВД России, из полиции уволили начальника ОП «Дальний».

В результате переаттестации, мне кажется, просто ненужных людей убрали и поставили нужных

По словам Нургалиева, «то, что происходит в коллективах, происходит из-за всеобщего молчаливого согласия». Он призвал подчиненных сделать из трагедии выводы и создать «обстановку нетерпимости к нарушителям закона» в своих рядах.

Между тем летом прошлого года в Петербурге была презентована книга-исследование «Милиция и этнические мигранты: практики взаимодействия», в которой социологи, которые около трех лет, с 2006-го по 2009 год, провели бок о бок с рядовыми сотрудниками МВД, объяснили, почему стражи порядка идут на совершение противоправных поступков.

Газета ВЗГЛЯД попросила одного из авторов исследования Бориса Гладарева оценить последние громкие инциденты в полиции. 

ВЗГЛЯД: Борис Сергеевич, так уж совпало, что субъектами ваших исследований были милиционеры из Казани и Петербурга. И именно в этих городах произошли наиболее резонансные инциденты с участием людей в форме: в Петербурге полицейские насмерть забили подростка, в Казани – замучили до смерти задержанного мужчину. Давайте поговорим о работе стражей порядка в этих городах.

Борис Гладарев: Мне кажется, что Петербург и Казань все же случайно попали в эпицентр этих скандалов. Такие истории происходят и в других городах, они просто, может быть, не попадают в объектив СМИ – или их более эффективно замалчивают. А в Казани и Петербурге достаточно сильные правозащитные организации, которые следят за полицейской реформой, конечно, насколько это возможно в нынешних условиях. Поэтому эти события предаются там большей гласности.

Что касается последнего инцидента в Казани, то милиция (полиция) в этом городе долгие годы демонстрировала очень хорошие показатели в работе, по раскрываемости и так далее. Другое дело, что сама работа любой полиции построена на ложной, на мой взгляд, системе оценки эффективности. Это палочная система, которую сейчас якобы демонтировали в рамках реформы МВД. Именно она приводит к внедрению в деятельность работников этого ведомства противоправных методов.

Как порой добываются показания? Что в Питере, что в Казани. Просто совсем еще молодые ребята, не помнящие даже советской милиции, пытались улучшить свои показатели, повесив какое-либо правонарушение, как я понимаю, на первого встречного.

ВЗГЛЯД: В своем исследовании о взаимодействии стражей порядка с мигрантами вы упоминали о том, что в Казани они настроены к приезжим благосклоннее, чем в Петербурге: и вера часто одна – ислам, и восточное гостеприимство способствует взаимопониманию, когда мигранты идут к полицейским с подарками...

Б. Г.: Да, действительно, есть культурные отличия, которые мы наблюдали. Они связаны с тем, что по улице там ходит не просто прохожий, а какой-нибудь троюродный родственник, брат, там все очень по-семейному. Сейчас я, кстати, опять нахожусь в Казани, правда, уже занимаюсь не работой полиции, а исследованием инноваций. И на каждом шагу, занимаясь этим, мы слышим про клановую систему, про то, что здесь все решается семейно, на разных уровнях власти и общества.

ВЗГЛЯД: Вы упоминали, что в Казани местная тогда еще милиция дала вам официальное разрешение для участия в исследовании милиционеров, а петербургская – нет. О чем это говорит? Казанцы более открытые, или они воспользовались случаем, чтобы показать вам только то, что они сами хотели бы показать?

Б. Г.: Думаю, что второе. Не то чтобы показуха. Просто здесь вообще принято уделять большое значение внешнему позиционированию. Взять, к примеру, те же инновации. Татарстан, судя по СМИ и заявлениям чиновников, просто лидер инновационного развития. Но когда мы приходим на конкретные объекты, говорим с людьми, выясняется, что здесь есть в том числе серьезные административные проблемы, но об этом не говорят.

#{smallinfographicleft=368883}ВЗГЛЯД: Вы сказали, что в Казани предпочитают решать вопросы «по-семейному». То есть работу казанской полиции можно назвать более «человечной» по сравнению с питерской?

Б. Г.: Да-да. Я думаю, что вопрос еще и в количестве населения в населенном пункте. Пятимиллионный город и миллионный – все-таки большая разница. Это чувствуется. Это провинция, где все друг друга, если не знают лично, то через третьего человека – точно. А человека, которого ты никогда не видел и никогда, скорее всего, не увидишь, легче «прессануть», если говорить на полицейском жаргоне.

Случившимся в Казани здесь все шокированы на самом деле. Взять даже позицию местного МВД – сразу начали всех увольнять, министр Сафаров лично извинился перед родственниками погибшего. И сравните, например, с Суходольским в Питере, который, по-моему, так и не извинился (извинялся его заместитель – прим. ВЗГЛЯД). Конечно, и здесь, наверное, прежде всего хотели защитить честь мундира, но все-таки для Татарстана это была очень вопиющая ситуация, здесь все говорят об этом.

ВЗГЛЯД: Насколько заметна региональная специфика в работе полиции? У казанских и петербургских полицейских много различий?

Б. Г.: Да. Единая система милиции-полиции уже не действует. В каждой избушке свои погремушки, везде есть региональные отличия, которые связаны с особенностями местной вертикали власти, тех людей, которые стоят во главе МВД. Безусловно, есть и общие моменты, но отличий с каждым годом становится все больше.

#{interviewsociety}И еще о различиях: в Казани зарплата милиционера (на момент исследования) по местным меркам все-таки была более приличная, здесь ниже цены, проще на нее прожить, чем в Петербурге, поэтому в милицию шли, скажем так, более сознательные граждане. Не люмпен-пролетариат из Новгородской или Вологодской областей, в Петербурге ведь в ППС на 50–60% – приезжие, понимаете, они, можно сказать, гастарбайтеры.

ВЗГЛЯД: Были ли за время исследования работы милиции какие-то эпизоды, когда социологи стали свидетелями противоправных действий милиционеров или очень испугались жесткости допроса задержанного и т. д.?

Б. Г.: Был случай, когда милиционера побили какие-то местные гопники. И тогда нашим коллегам, которые ездили с ними до этого, сказали, что сегодня вы с нами не поедете, сегодня мы будем защищать район. То есть дали понять, что у них будет жесткая работа, которой не нужны свидетели.

ВЗГЛЯД: Вы думаете, милиционеры вели себя рядом с исследователями так же, как обычно?

Б. Г.: В целом с этим все нормально было. Они же тоже понимали, что мы не журналисты, не ищем какой-то жареной информации, наша задача другая – более глубокий анализ, и мы работали в том числе и на них. Они сами – жертвы этой системы, ведь на самом деле в большинстве своем им совсем не доставляет удовольствия применять противоправные методы, просто система построена таким образом, они по-другому работать не могут.

ВЗГЛЯД: Вы исследовали работу милиционеров в 2006–2009 годах. По вашим ощущениям, после реформы что-то изменилось?

Б. Г.: Сейчас мы уже не занимаемся этими вопросами. Но, по-моему, осталось то же самое. В результате переаттестации, мне кажется, просто ненужных людей убрали и поставили нужных... 

ВЗГЛЯД: Напоследок напомните выводы из вашего прошлого исследования: почему же наши стражи порядка склонны к агрессии и противоправным действиям?

Б. Г.: Во-первых, тяжелая нервная работа плюс плохой кадровый отбор. Во-вторых, незнание и неумение работать другими методами вкупе с жесткой системой оценки эффективности, которая является количественной, а не качественной. И, наконец, низкий материальный статус – да, сейчас он повышается, но все равно недостаточно высок. Полицейские работают с людьми, нарушающими закон, людьми, которые готовы финансировать в том числе и нарушение закона. Чтобы у наших стражей порядка не было соблазна приторговывать правонарушениями или даже преступлениями, их оклад должен быть существенно выше.

..............