Иногда начальство бывает недовольно своим сотрудником и шпыняет его в хвост и в гриву за малейшие провинности, зачастую воображаемые. Сотрудник терпит, терпит... а потом в какой-то прекрасный момент начальство перегибает палку. Работник берет и увольняется.
Возвращать все «как было» не в наших интересах
Руководитель думает: ну, наконец-то мы избавились от этого неумелого лодыря, сейчас быстренько подберем такого же, только помоложе и пободрее.
«Неумелый лодырь», в свою очередь, почти сразу устраивается на аналогичную должность на вдвое большую зарплату и, встретив нормальное рабочее отношение, удивляется, чего же он не сменил место работы еще много лет назад.
А вот у его начальства появляются некоторые проблемы с подбором замены. Искать счастья на заявленную зарплату приходят такие безблагодатные упыри, что от одного взгляда на них хочется позвонить вниз на охрану и спросить, почему они не завернули претендентов прямо на входе.
Когда же начальство, скрипя зубами, повышает предложение по зарплате в полтора–два раза и обнаруживает, что нормальных претендентов все равно нет, следует звонок уволившемуся с предложением вернуться назад.
И тут выясняется, что на новом месте он работает не 12 часов в день, а восемь часов, что на обед ему выделяют полновесный час времени, что в офисе стоит удобная мебель и современная техника, и вообще отношение к сотрудникам так сильно отличается в лучшую сторону, что дело уже даже не в деньгах.
В итоге, конечно, замена «неумелому лодырю» таки находится. Иногда похуже, иногда – хотя и довольно редко – примерно такая же. Но наблюдающие за такого рода историями обычно торопятся вывести мораль: дескать, раз уж ты гоняешь несчастного чуть ли не на условиях крепостного, так по крайней мере не позволяй ему увольняться, удерживай деньгами или еще как-нибудь. Нового потом устанешь искать.
Свидетели не понимают очевидного: в такого рода потогонных конторах злобность начальства – важная часть рабочего процесса. Стоит начальству дать слабину, как несчастные закабаленные сотрудники встряхнут головами, придут в себя и начнут массово разбегаться. Единственный их шанс – держать подчиненных в таком запаренном состоянии души и тела, чтобы у тех не оставалось сил помахать ручкой и уйти в пугающую неизвестность...
Впрочем, ладно, о потогонных конторах я напишу подробно в одной из следующих серий «размышлений о ведении бизнеса в России». Плавно перейдем к теме противозападных санкций.
Развернутое вступление нужно было мне для того, чтобы вы прониклись всем юмором ситуации.
Есть Евросоюз – государственное образование, которое делало деньги на продаже своих товаров в Россию. Есть Россия – довольно развитое в промышленном плане государство – которая по историческим причинам чересчур щедро распахнула свой рынок европейцам. И вот в этой ситуации Евросоюз начинает качать права и вводит в адрес России санкции.
Знаете, как выглядит «порванная в клочья» российская экономика изнутри? Процитирую пару фрагментов из весьма вдохновляющей статьи про импортозамещение:
«Торгуем ламинатом с 2007 года. Начали с российского завода «Кроностар», Шарья, Костромская область. Но с года 2008–2009-го переходим на китайский ламинат. Так как он в закупе 225 руб. за кв. м, а наш – 240 руб. за 32-й класс.
- Люксембург: Санкции против России могут отменить раньше срока
- Порошенко призвал к «новой волне санкций» против России
- Косачев: Вводящим санкции странам нельзя проводить международные мероприятия
При этом качество из Поднебесной даже чуть выше. С 2010-го расширяем ассортимент китайского ламината, завозим 12 мм толщины. Цена также на него чуть ниже, чем на российский.
Стимулом для продаж именно импорта служит то, что мы его можем продавать с большей наценкой, так как поставки в городе из этих двух московских фирм налажены только у нас. То есть своего рода эксклюзив. Но тут наступает осень 2014 года!
Курс доллара растет, цены на ламинат тоже растут. Вывозим из Москвы старые остатки китайского ламината. Спрос в декабре дикий, в три раза выше, чем в 2013 году. Потребительский бум. Спрашиваем у поставщиков цены на российский – а они стали ниже, чем на Китай! Начинаем закуп, увеличиваем ассортимент. Закупаем российский ламинат через московских дилеров четырех заводов.
Второй пример: ОСП. В 2007–2009 гг. торговали американской и канадской плитой. С 2010-го – Болдерая, Латвия. С 2012-го начали частично продавать румынскую, чешскую и немецкую плиты ОСП.
В России, в Карелии, открыли завод под маркой «Калевала» летом 2013 года, но цена на нашу продукцию была выше, чем на импорт – и это несмотря на более близкую доставку. Далее открыли заводы в Егорьевске и Кирове, но латвийская плита все еще была ниже по цене.
Наступила осень 2014 года. Резкий рост цены на импортную ОСП, поставщики резко переоценивают свои остатки. Начинаем брать кировскую ОСП, благо транспортные расходы в два раза ниже, чем из Москвы. Цена растет и на российскую, но не так быстро. Перехватываемся ОСП «Калевала» (Карелия), когда удается на нее выбить более низкую цену, чем на Киров.
С февраля 2015 года наши производители начинают снижать цену, так как потребительский бум прошел и наступил резкий спад. В результате сейчас цена на ОСП минимальна для нас за все время, что мы ею торгуем. Например, Кировский завод снизил цену с 499 рублей в январе до 350 рублей за лист сейчас. Импортная плита намного дороже. Только новый завод в Могилеве, Белоруссия, может конкурировать по цене с нашими производителями».
Обратите внимание – как ОСП, так и ламинат делаются из древесины, и, следовательно, производство этих стройматериалов автоматом поддерживает нашу лесную промышленность. Вообще заводы хороши тем, что на одного рабочего там приходится зачастую по десять рабочих, которые производят сырье и комплектующие для этого завода.
Таким образом, заказов (и денег) становится больше не только у конечных производителей – заказов и денег становится больше у всех. Рабочий Коля получил премию после того, как лесопилка продала на завод по производству ОСП большую партию леса. Дальше рабочий идет в парикмахерскую, в кафе, в автосалон, в агентство недвижимости за участком для нового дома, в конце концов. В экономику поступают деньги, и наступает всеобщее оживление.
Пока что мы видим еще только первые ростки этого оживления, однако уже к осени положительный эффект от санкций и от девальвации рубля должен проявиться в России в полный рост.
А вот теперь взгляд с противной стороны, с Запада. Австрийский институт экономических исследований указывает, что официальные данные ЕС о потерях от российских санкций многократно занижены:
«К примеру, в Германии на обеспечение экспорта в Россию, по данным Федеральной ассоциации немецкой промышленности, работает 350 тысяч человек. Однако здесь все зависит от того, что под этим подразумевать. В этой связи Штрайхер в интервью Die Welt приводит такой пример. Чтобы продать в Россию автомобиль, надо произвести еще и четыре покрышки, которые не делает сам автопроизводитель.
Таким образом, страдает не только автомобильная, но и шинная промышленность. От состояния шинной отрасли зависит производство резины и далее – по цепочке.
И так по всем компонентам. Более того, немецкие рабочие обеспечивают производство промежуточных товаров и, к примеру, для французской индустрии, которая также страдает от падения экспорта в Россию.
Бизнес, конечно, пытается перестроиться. В частности, перебросить продукцию, поставлявшуюся ранее в Россию, на другие рынки. И если в промышленности это проблематично, то в сельском хозяйстве с этим, как показали события последнего года, меньше проблем.
Впрочем, и здесь есть свой подводный камень – неизбежное падение цен. В результате аграрии вынуждены продавать свою продукцию по заниженным ценам, которые не всегда позволяют отработать выше уровня рентабельности».
Как видите, оптимизмом австрийские ученые не лучатся. Грустную статистику приводят и немцы. В этом году немецкий экспорт в Россию сократился на четверть, примерно два миллиона рабочих мест в Европе находятся под угрозой.По сути, Россия получила возможность включить здоровый протекционизм и защитить своего производителя от западных монстров, которые могли давить нас ценами за счет дешевых кредитов и прочих несправедливых преимуществ. Возвращать все «как было» не в наших интересах.
На этом фоне особенно смешно звучат рассуждения некоторых европейских политиков о том, что Россия должна униженно просить у Европы прощения и умолять европейцев отменить свои малосущественные для нас санкции.
Некоторые оптимисты полагают, что Евросоюз скоро протрезвеет и поймет, что договариваться с Россией в его прямых интересах, и что договариваться теперь придется уже на других, гораздо более справедливых условиях.
История Греции показывает, что Евросоюз запутался в политике и что для его протрезвления потребуется нечто большее, чем потеря двух миллионов рабочих мест.
С одной стороны, это грустно. Всем понятно, что и через десять лет, и через тридцать лет Европа все еще будет оставаться одним из главных наших партнеров. С другой стороны, по газу вопрос решается достаточно хорошо, мы берем американолюбивые страны Восточной Европы в газовые клещи, пуская газопровод в обход этого несговорчивого региона. Что же касается европейских фермеров и рабочих... пусть лучше думают в следующий раз, кому верить и за кого голосовать.
Источник: Блог Олега Макаренко
