Россия не отдаст предпочтение Европе перед Китаем

Глава немецкого МИДа Зигмар Габриэль уже не раз резко реагировал на новые американские санкции. Еще в самом начале обсуждения законопроекта в американском Конгрессе Габриэль одним из первых выступил (вместе с австрийским канцлером) с очень резким и эмоциональным протестом против них. В пятницу он снова раскритиковал новые санкции, назвав их «более чем проблематичными»:

«Новая правовая ситуация в Соединенных Штатах диаметрально противоположна интересам Германии и Европейского союза».

При этом Габриэль постоянно выражает надежду на то, что правительство Трампа не будет применять эти санкции в отношении европейских компаний, и говорит: «С администрацией США мы уже давно поддерживаем хорошие отношения, и мы не устанем призывать к тому, чтобы действовать совместно в плане санкций против России». Понятно, что теперь все зависит от того, будет ли Вашингтон пытаться применить санкции против Европы: если нет (как и обещает Трамп), то и ответных мер ЕС не последует.

Но новый закон в любом случае уже стал еще одним ударом по атлантическому единству – недаром в немецкой прессе масса статей с заголовками вроде «Новые санкции США – триумф Путина», а в германском обществе есть практически полный консенсус в этом вопросе: новые санкции не одобряют 83% при 6% поддерживающих.

При этом настроения в Европе меняются в очень интересную сторону: если раньше европейцы просто были недовольны американским давлением и диктатом, в частности проявлявшимся в виде принуждения к санкциям против России, то после прихода к власти Трампа европейцы все чаще говорят о недовольстве американской политикой как таковой. Причем речь об этом ведут проатлантические политики, недовольные как раз тем, что Трамп поставил под сомнение атлантическую солидарность, намекал на стремление ослабить Европу и хотел поменять курс в отношении России.

Таким образом, недовольны оказались как сторонники восстановления отношений с Россией, так и те, кто впал в панику от одной мысли о том, что Америка может замкнуться в себе. Спустя несколько месяцев разброда европейских атлантистов все-таки успокоили – Трамп стал говорить о важности союзнических отношений, его соратники успокаивали европейцев на предмет того, что «США никуда не исчезают». Однако осадок остался – как и убеждение многих европейских политиков в том, что Трамп на самом деле не отказался от своих планов по ослаблению Евросоюза. И сказанные в начале июля Меркель слова о том, что теперь Европе нужно рассчитывать только на себя, очень символичны.

В этом смысле сближение, а точнее восстановление отношений с Россией рассматривается некоторыми европейскими политиками не просто как важная экономическая, но уже и как насущная геополитическая задача. Нужно уравновесить ослабление связей с США, еще не состоявшееся, но все более и более вероятное. Поэтому неудивительно, что, находясь в состоянии войны санкций с Россией, европейцы начинают рассуждать о новом балансе сил. Причем делать это в форме рассуждений о мотивах и действиях России.

На эту тему
• Россия и Китай подпишут соглашение об освоении космоса
• ЕС оценит влияние антироссийских санкций США на европейские проекты
• Берлин решил защищаться от политики под девизом «Америка прежде всего»

Очень показательно в этом смысле свежее интервью Зигмара Габриэля журналу Stern, анонс которого опубликован в четверг. Глава немецкого МИДа стал говорить о развороте России к Европе. По мнению Габриэля, президент Путин рассчитывал достичь с Китаем партнерства на равных, но надежда не оправдала себя. «Китайцы говорят уверенно: есть только две сверхдержавы – мы и США», – заявил Габриэль. Вторая надежда России, по его словам, заключалась в том, что отношения Москвы и Вашингтона улучшатся с приходом к власти Дональда Трампа, чего тоже не произошло, отмечает Габриэль, «поэтому русские снова осторожно поворачиваются к Европе».

Этот анализ интересен не тем, что исходит из уст человека, которого в Германии давно уже считают симпатизирующим русским и Путину, хотя в реальности Габриэль – просто реалист, который отстаивает интересы немецкой экономики и линию на укрепление немецкого суверенитета. И не тем, что, уступив в начале года пост лидера СДПГ Мартину Шульцу и пересев из кресла главы минэкономики в МИД, Габриэль неожиданно стал самым популярным политиком из социал-демократов, обогнав того же Шульца. В этих рассуждениях интересно то, как немецкие политики понимают новую геополитическую расстановку сил и как они пытаются «продать» своим избирателям необходимость восстановления отношений с Россией.

Потому что именно в этом истинная цель умозаключений Габриэля – объяснить немцам, почему это вдруг нужно сближаться с Россией. Не только потому, что это выгодно самой Германии, но и потому, что сама Россия якобы хочет этого, разочаровавшись в своих отношениях с США и КНР. То есть немцы должны увидеть в изменении курса своих властей ответ на действия России: видите, Россия изменилась, она протягивает руку, она хочет сотрудничать, она поняла, что была неправа. Под таким соусом можно будет подать и «прогресс в выполнении минских соглашений», который будет выдуман теми же европейцами для того, чтобы ослабить санкционную войну с Россией.

В чем ошибка анализа Габриэля? В том, что Россия развернулась от Европы не просто так, а после того, как в 2014 году убедилась в ее полной геополитической несамостоятельности. Но при всей жесткой конфронтации с Западом у нас всегда разделяли Европу и США, точнее континентальную Европу и англосаксов, понимая, что в политике давления на Россию первая подчиняется инициативе вторых.

Поворот в сторону Китая, в целом разворот на Восток и Юг был при этом не только реакцией на конфликт с Западом, но и совершенно осознанным, историческим выбором Кремля – нам давно уже пора было возвращаться к россиецентричной политике, избавляться от чрезмерной ориентации и зависимости от Запада, впервые приобретенной, конечно, еще при Петре Первом, но получившей болезненный характер в постсоветское время.

Совпадение многих наших интересов и целей с Китаем совершенно естественно привело к углублению сотрудничества двух стран – в самых разных сферах, от чисто экономической до военно-геополитической. В этом смысле мнение Габриэля о том, что Москва не получила равноправного партнерства, глубоко ошибочно. Та позиция, которую он приписывает Пекину, – «есть только две великие державы, Китай и США» – это как раз то, что предлагали американцы китайцам еще в начале десятилетия. Китай и тогда не поддался на эту уловку, и уж тем более не пойдет на нее сейчас. Да, Россия и КНР неравны по своему экономическому весу – а вот с США Китай стоит на одном уровне по размеру ВВП.

Но, во-первых, неравенство экономик России и Китая вовсе не означает неравенства отношений – отставая от Китая в экономической мощи, Россия опережает его во внешнеполитической, к тому же обе страны успешно кооперируются в самых разных проектах, от военных до энергетических. И во-вторых, стратегические интересы России и Китая имеют очень много общего, что является лучшим залогом равноправных отношений. Разнообразные проблемы, затяжки, нестыковки и прочее, что возникает при конкретном российско-китайском экономическом взаимодействии, это просто неизбежное следствие начала реальной работы действительно огромного масштаба.

Что же касается «надежд Москва на улучшение отношений с США при Трампе», которые, по словам Габриэля, также не оправдались, то тут все еще проще. Да, Путин рассчитывал и рассчитывает на то, что новая администрация будет вести дело к ослаблению противостояния и отказу от политики жесткой конфронтации с Россией. Но едва ли не главным экономическим последствием такого изменения должно стать как раз ослабление американского давления на Европу, которое позволило бы европейцам отстоять свои собственные интересы, то есть начать демонтировать санкции против России. Так что в экономике наша «ставка» на Трампа состоит как раз в возвращении нормальных условий для европейско-российской торговли.

То есть нет никакого «осторожного разворота России к Европе» – и вследствие двух названных причин, и, главное, потому что никуда Россия не отворачивалась. Россия всегда предлагала Европе равноправное сотрудничество, а когда Европа была вынуждена подчиниться внешнему диктату, мы тут же заявили, что подождем времен, когда она снова сможет самостоятельно определять свою политику, отстаивать свои интересы. Если эти времена приближаются, мы с удовольствием возобновим выгодные нам экономические проекты, но не за счет нашего партнерства с Китаем.

Который, кстати, не только очень успешно скупает Европу, но и делает на торговлю с ней большую ставку. Новый шелковый путь будет связывать китайскую фабрику с 600 миллионами европейских потребителей – и часть этого пути пройдет через Россию. Ну а геополитическая ось Берлин – Москва – Пекин и вовсе является лучшим способом усиления всех трех государств – и в России исходят из того, что в Германии с каждым годом будет все больше тех, кто это понимает.