По гибели в Сирии российского генерала Валерия Асапова.
За время командировок в Сирию я несколько раз был на КП на различных направлениях и часто видел российских советников. Особо надо отметить, что если среди заместителей командующих много чудаков в чине полковников, то среди генералов (в чине от генерал-лейтенанта и выше) мне встречались только порядочные и образованные люди.
Все же профессиональный отбор высшей командной школы нашей страны, который насчитывает два с половиной столетия опыта и постоянных войн, работает безупречно.
Что обычно представляет собой КП (командный пункт)?
Оборудованное место, как правило, рядом с асфальтовой дорогой. К сожалению, КП в условиях пустыни трудно спрятать – издалека видна российская техника, российские средства связи и т.д.
То есть противник даже визуальным способом может определить местоположение КП, не говоря уже о пеленге по радиоперехватам. Обычно КП оборудуется в бетонных постройках, что повышает защиту от артобстрелов.
КП обычно располагается на удалении четырех-десяти км от линии фронта, но бывает, что кто-то из советников выезжает на передовую для уточнения обстановки. В таких случаях выносные КП разворачиваются в пустыне, делается обваловка, ставятся палатки.
- Источник: Предварительное расследование гибели Асапова подтвердило утечку данных к ИГ
- Сенатор подтвердил, что причиной гибели генерала Асапова «точно было предательство»
- Присутствие генерала Асапова на передовой было необходимо
Понятно, что во время таких выездов их легко выследить. Так же очевидно, что вся округа знает, где стоят русские.
Зачем нужны российские генералы на сирийских КП.
Обычно российские советники составляют план операции с учетом всех местных особенностей и увязывая взаимодействие всех типов вооружения и родов войск.
Если вы найдете видео «Анны Ньюз» из Сирии от 2012–2013 годов, то можете наблюдать, как по городским улицам долго катается одинокий танк, периодически куда-то стреляя.
Или как в атаку идет подразделение, но сначала вперед уезжает броня, которая выпускает в ближайшие постройки весь боезапас, а потом сзади подтягивается пехота и пешим шагом занимает дома.
Если на каком-то этапе противник отвечает, то это вызывает всеобщий ступор и автор видео комментирует из разряда «противник открыл стрельбу, поэтому пехота отошла на исходные и вперед опять едут танки».
Глобальные операции такими наскоками не выиграть. Да и вообще войну, что подтвердила Сирия своим примером, к сентябрю 2015 года практически потеряв армию и все стратегические направления отдав боевикам.
Соответственно, российские советники увязывают удары ВКС по выявленным целям, например, по блиндажу или по дому, в котором засекли огневую точку. Потом артиллерия накрывает район, например, линии окопов на высоте, вперед выдвигается пехота с танками, с нескольких направлений.
Перед надвигающейся пехотой бьет артиллерия, не позволяя противнику высунуться. Танки используются как подвижные огневые точки, засекая позиции противника, передавая привязки в штаб для нанесения артиллерийских и авиационных ударов.
В штабе, соответственно, решают, чем ударить по вновь выявленным целям.
Параллельно с продвижением разворачиваются 80-мм минометы, которые менее мощные, но зато могут оперативно поддерживать непосредственно наступающее подразделение, без траты времени на запросы в штаб. В воздухе барражируют ВКС, работают станции радиоперехвата и постановки помех.
Т.е. если вдруг в эфире раздастся голос «эээ, Ахмед, нам кебаб, перебрось подкрепление на наш участок», то это будет проанализировано и сделан вывод на предмет, не замануха ли это часом с целью засады.
В общем, война – это искусство.
Много раз видел, как наши генералы эмоционально объясняли сирийцам что-то в духе:
«Скажи этому представителю сирийского народа, что там, на высоте, никого уже нет. Мы туда -дцать ФАБов положили по блиндажу, потом несколько залпов 152-мм, потом вертушки отработали. Там один пулеметчик сидит, его разведка в приборы видит, ты его охвати с фланга, отвлеки и танком накрой. Нету там никакого ПТРК, нету! Пока твои солдаты туда не заползут, высота не будет считаться взятой».
Или: «Да мы по той высоте последние два часа долбим, там пусто давно, они отошли, не дураки под огнем сидеть. Стреляют с соседней. Там два километра, по вам в жизни не попадут. Ты проскочи участок, через 500 метров тебя вон тот утес прикроет, там мертвая зона, мы с воздуха видим, там пусто, у нас беспилотник висит. Твои 20 минут на склоне лежали, пока с соседней высоты одинокий боевик из расщелины не выполз, миномет не развернул и три мины по тебе выпустил. А твои отошли после этого».
Штаб контролирует ситуацию в целом, на КП очевидно, какое подразделение продвигается, какое нет. Где противник концентрирует для контратаки силы, выявленные разведкой и перехватами, где сопротивление ожесточенное, а где вялая перестрелка. Ищутся слабые места для прорыва.
С позиции же рядового пехотинца кажется, что его участок самый важный и что именно по нему идет стрельба всего фронта и именно против него противник собирает ударные силы для атаки, поэтому отдельные подразделения могут откатиться или остановиться.
Поэтому лично для меня очевидно, что только российские советники смогли пересобрать сирийскую армию после фактического развала и только российские советники смогли увязать лоскутное одеяло сирийских подразделений в единый работающий организм, который за последние три месяца освободил площадь, равнозначную половине Сирии.
Источник: Блог Романа Сапонькова
