В противостоянии в Донбассе наблюдается заметное обострение. Выражается оно пока только в росте интенсивности работы артиллерии, а линия фронта по-прежнему остается статичной. И хотя даже до накала годичной давности еще далеко, многие СМИ уже поспешили отчитаться о возобновлении наступательных боевых действий.
Сейчас и ДНР, и ЛНР несравненно дальше от Украины, чем были в начале 2015 года
Такое развитие событий ожидаемо вызвало очередную волну проклятий в адрес Минских соглашений. Рискуя оказаться непонятым, особенно в Донецке, где нынче проживаю, я все же решил высказать в их защиту несколько соображений.
Сразу стоит сказать, что не стоит воспринимать Минские соглашения как некий набор пунктов, которые в результате переговоров будут так или иначе выполнены. По сути, не имеет даже значения, какие пункты содержит этот договор.
Тем более не стоит воспринимать Минские соглашения как некий процесс возвращения республик в состав Украины. За прошедшие месяцы на этом пути не было сделано ни одного шага, и даже наоборот, сейчас и ДНР, и ЛНР несравненно дальше от Украины, чем были в начале 2015 года.
Как показывают два года, прошедшие с первого «Минска», вся его суть сводится лишь к двум моментам – установление перемирия и организация площадки, где стороны могли бы попытаться решить те или иные вопросы, в первую очередь гуманитарного и социально-экономического порядка.
Отбросив эмоции, можно утверждать, что с первым пунктом «Минск» все еще справляется. Конечно, артиллерийские дуэли на линии фронта происходят ежедневно, причем на выбор калибров договоренности об отводе тяжелых вооружений никак не влияют.
Для 90% территории ДНР и ЛНР боевые действия свелись лишь к канонаде на горизонте (фото: Geovien So/Zuma/ТАСС)
|
Но если говорить сухим языком статистики, то число погибших мирных граждан за последние полтора года меньше, чем было погибших только за одну неделю большой войны в январе – феврале 2015-го, а тем более в августе или июле 2014 года.
Что касается второй функции, как площадки переговоров, тот тут, конечно, успехи куда более скромные. Изредка проходит обмен пленными, на линии разграничения работают (хоть и не без проблем) пропускные пункты.
Кроме того, соглашения позволили провести восстановление прифронтовой инфраструктуры, хотя и не всей, что привело к улучшению снабжения региона водой и налаживанию более стабильной отгрузки угля и другой промышленной продукции.
В частности, после многократного падения добычи в 2015-м и особенно с началом 2016 года оживились многие угольные предприятия ДНР и ЛНР. Ранее их работа во многом была невозможна, так как боевые действия привели к уничтожению железнодорожной инфраструктуры.
В городах выросла численность населения, оживилась торговля, и сейчас примерно для 90% территории ДНР и ЛНР боевые действия свелись лишь к канонаде на горизонте. Вероятно, большая часть населения так и вовсе не слышала звуков работы артиллерии с того самого февраля 2015 года.
Конечно же, никуда не делись и такие социальные последствия войны, как высокая безработица, сложности с перемещением за пределы республик, низкий уровень жизни, и главное – полная неопределенность в вопросах будущего.
И даже такое шаткое равновесие может опрокинуться в любой момент, а война разгорится с новой силой.
Но, пожалуй, еще более серьезно влияние минского перемирия испытывает на себе Украина. И влияние это наиболее заметно в психологической сфере.
За последние два года кардинально изменился тот объект, защитой которого объясняла свои действия украинская армия и та часть общества, которая ее в той или иной степени поддержала.
Это покажется странным, но, если абстрагироваться от пропагандистской риторики, в 2014 году украинцы собрались защищать «Украину Януковича» – то есть страну, которая при всех своих огромных недостатках все же была вполне цивилизованной и пригодной для спокойной и размеренной жизни.
#{smallinfographicright=770856}Несмотря на склонность украинцев постоянно жаловаться на свою судьбу, условия жизни на Украине были такими, что она была вполне сопоставима с Российской Федерацией.
Конечно, в перспективе ее существование, основанное на переваривании советских достижений, неминуемо должно было окончиться крахом, но на момент развала в 2014 году это еще отнюдь не было очевидно.
В 2014 году украинцам еще было что защищать. Именно поэтому довольно местечковым украинским СМИ вполне успешно удалось раздуть волну самого оголтелого патриотического угара.
Как показывает социология, в 2014 году даже те, кто остался в стороне от истерики, охотно верили, что в Донбассе орудуют всевозможные российские наемники и банды, и не могли желать того же собственным регионам.
Но за прошедшее время гражданам Украины была предоставлена спокойная возможность познакомиться с «новой страной», которая отныне и будет их родиной.
Не вдаваясь в детали, стоит отметить, что на этой новой Украине уровень преступности уже в три–четыре раза выше, чем на Украине Януковича, а уровень жизни, наоборот, в два–три раза ниже. Единственным достижением за 30 месяцев ее существования стали победы над памятниками и названиями улиц.
Не те уже и украинские СМИ, сыгравшие активную роль в разжигании конфликта в 2014 году. Как показывают социологические опросы, доверие к журналистам находится на самом низком уровне за все годы независимости.
Всевозможные центры по защите журналистов жалуются, что нападения на их коллег участились. Причем отмечается, что нападают не заинтересованные представители власти или бизнеса, замешанные в тех или иных скандалах, а рядовые граждане в самых бытовых ситуациях.
Все чаще встречается ситуация, в которой еще недавний трубадур новой Украины начинает слать проклятия или говорить о крахе надежд.
К примеру, украинский политолог Андрей Ермолаев, который при Януковиче возглавлял Национальный институт стратегических исследований, а затем требовал самых радикальных мер по отношению к Донбассу, на недавней пресс-конференции заговорил о неврозе украинского общества и рухнувших надеждах.
Впрочем, он вновь ошибается, так как полагает, что невроз этот ситуативный. В реальности же речь идет о стратегическом тупике в развитии целого общества.
И Минские соглашения, хорошие или плохие, дают украинцам время осознать этот тупик, понять, что Украина Януковича ушла навсегда и безвозвратно. И таких ермолаевых, испуганных и дезориентированных, в украинской околополитической тусовке появляется все больше.
Итак, первый психологический фактор – это изменения, происходящие в сознании граждан Украины под давлением объективных факторов. «Украина Януковича» постепенно заменяется Новой Украиной, и чем больше проходит времени, тем дальше заходит этот процесс. Но это еще не все.
К началу конфликта на Майдане, несмотря на внешнее благополучие, украинское общество уже было глубоко больно. В стране накопилась критическая масса людей, которые потеряли всякую способность к демократическим и цивилизованным формам общежития и уверились, что добиться лучшей для себя доли можно только насилием.
Эта убежденность не основывалась на рациональных расчетах, но была чисто эмоциональной. С началом войны она получила выход, и мы могли наблюдать, как за несколько недель вчера еще, казалось бы, благопристойные люди превращались в диких животных.
Минские соглашения блокировали это извержение ненависти по отношению к Донбассу. Накопившийся негатив так и не был реализован. Гнойник оказался не вскрыт.Запрет на активную войну в Донбассе не оставляет другой возможности, как выплеск этой разрушительной энергии внутри Украины.
Уже сейчас накал вербальной агрессии в сторону вчерашних «побратымив», «героев», идеологов и прочего сброда впечатляет. При определенных условиях этот вербальный накал перерастет в новый всплеск насилия. Но уже не в Донбассе.
Пока что это выливается в основном в рост случаев бытового насилия, преднамеренных убийств с корыстными целями, но понемногу обретает и политические формы. Таким явно политическим актом стало убийство журналиста Шеремета, который стал первой жертвой войны нового типа внутри Украины.
Кстати, тот же упомянутый выше политолог Ермолаев заговорил о возможности вооруженного переворота, о неконтролируемости и подпольности негосударственных силовых структур, о росте числа единиц оружия на руках у нелояльных правительству граждан и о прочих подобных сюрпризах.
Впрочем, это вовсе не означает, что новый бунт мы можем увидеть уже завтра или даже в будущем году. Его может и вообще не случиться. Но в том, что подобные негативные преобразования на Украине будут продолжаться и развиваться, сомнений нет никаких.
Нынешняя война в Донбассе – совсем не искусственное событие, как некоторые пытаются преподнести. Это закономерный этап развития желто-голубой Украины. И она уже пошла в своем развитии дальше, а Минские соглашения просто позволяют двигаться, не отвлекаясь на борьбу с внешней угрозой.
Окно возможностей для дальнейшей трансформации территории погибающей страны пока закрыто. Но нет сомнений, что рано или поздно оно откроется вновь.
