Демократия, как и любой другой политической строй, в первую очередь механизм. Вернее, даже совокупность механизмов. При этом конкретная реализация идеи, что граждане могут сами выбирать своих правителей, может быть очень разной.
Политические системы бывают двухпартийными и многопартийными, президентскими или парламентскими, федеративными или унитарными. Можно говорить о том, что та или иная модель лучше подходит для той или иной страны в конкретный период ее развития, но вряд ли можно сказать, что та или иная демократическая система хуже сама по себе.
Могильщики страны выросли в недрах ее политической верхушки
Все их объединяет одно: любой гражданин может, а по-хорошему – и должен участвовать в политической жизни своей страны. В первую очередь голосовать и баллотироваться на выборах, хотя и не только. В ситуации, когда реальный шанс на победу имеют лишь две, а то и вовсе только одна партия, крайне важно ненароком не лишить граждан влияния на принятие решений.
И тут на помощь приходит такое американское изобретение, как праймериз – они же первичные выборы. Для России оно, может быть, даже важнее, чем для самих американцев. У нас нет демократических традиций, и пара поколений должна смениться, прежде чем они укоренятся.
У тех же Штатов к моменту объявления Тринадцатью Колониями независимости было богатое наследие британского парламентаризма, и собственную страну колонисты решили создать после того, как Лондон напрочь отказался допускать их к управлению империей. В России так вопрос не стоит, а «кухарка», как и сто лет назад, не сильно-то горит желанием выбираться с кухни и как-то разделять ответственность за те или иные принимаемые в стране решения.
С 2007 года у нас в стране большинство в парламенте контролирует одна партия. До этого «Единая Россия» уже несколько лет была крупнейшей в стране, хотя и не доминирующей, политической силой. Полуторапартийная система, когда в течение длительного времени в стране существует монополия на власть, а другие партии слишком слабы, разобщены и малопопулярны, чтобы эту монополию нарушить – не такая уж и редкая ситуация.
Так, в политической жизни США с момента окончания гражданской войны большую часть второй половины XIX века безраздельно властвовали республиканцы. В Швеции с 30-х по 90-е годы XX века доминировала Социал-демократическая партия. Японией с момента окончания Второй мировой и до все тех же 90-х годов управляли местные либерал-демократы.
А вот, например, «Индийского национального Конгресса» хватило «всего» на тридцать лет, с 1947 по 1977 год, сейчас эта партия периодически к власти возвращается, последний раз в 2004–2014 годах. И это все демократические общества. Ведь вряд ли даже самый пламенный либерал начнет доказывать, что в Индии или Швеции нет демократии.
Основной минус полуторапартийной (да и отчасти двухпартийной) системы в том, что правящая партия на определенном этапе оказывается «слишком далека от народа». Она превращается в вещь в себе, в партийных рядах начинает процветать коррупция, а ее лидеры становятся не столько слугами народа, сколько новой аристократией. Тот же Советский Союз убила собственная номенклатура, пользуясь заимствованным словом, собственный истеблишмент – дальше уже можно спорить, по заданию ЦРУ он это сделал или по чистой дурости, но факт остается фактом – могильщики страны выросли в недрах ее политической верхушки.
В демократических странах доминирующая партия в такой ситуации закономерно проигрывает выборы, но, пока это произойдет, по «инерции» она может еще лет десять управлять страной с достаточно печальными для этой самой страны результатами. Кроме того, медленная сменяемость власти приводит к тому, что молодые политики оказываются, по сути, выброшены за борт.
В той же Швеции во время господства соцдемов Таге Эрландер был премьер-министром страны 23 года, после чего передал бразды правления своему секретарю Улофу Пальме. За это время в США успело смениться пяток президентов (от Рузвельта до Никсона), а в Советском Союзе – трое генсеков (Сталин, Хрущев, Брежнев).
Молодежь, таким образом, оказывается не удел. Молодые амбициозные политические лидеры могут учинить раскол и создать свою партию, уведя часть сторонников. Партия, отвыкшая от нормальной конкуренции, становится слишком медлительной и неповоротливой, чтобы адекватно отвечать на вызовы быстро меняющегося мира.
И единственный способ избежать всего этого – создать публичную конкуренцию внутри самой партии. Чтобы каждый политический лидер на любом уровне чувствовал, как ему в затылок дышат однопартийцы, желающие занять его место, и не расслаблялся. Чтобы кандидатами от самой мощной политической силы страны становились сильнейшие и популярнейшие, а не те, кому повезло попасться на глаза руководству в тот момент, когда оно было в хорошем расположении духа.
В случае, если бы в США решения были замкнуты исключительно на истеблишмент, Буш – самый младший давно был бы объявлен безальтернативным кандидатом от республиканцев, а Трамп с Крузом пили бы чай где-нибудь в сторонке. Со временем это просто привело бы к потере легитимности и краху всей политической системы, поскольку в гробу видал избиратель навязанных сверху лидеров.
В конце концов, граждане должны иметь возможность полноправно участвовать в политической жизни. Чувствовать свою ответственность и сопричастность к каждому принимаемому решению. Граждане должны быть гражданами, а не подданными.В нашей стране первой политической партией, которая ввела институт праймериз при отборе своих кандидатов, была «Единая Россия». Сейчас этот механизм распространился практически на все уровни избирательных кампаний. В ситуации, когда от наших оппозиционных лидеров не приходится ждать реальной конкуренции, этот путь – единственно возможный.
Всеобщее распространение праймериз в США ведь возникло в схожей ситуации – это вторая половина XIX века, когда республиканцы выигрывали практически все национальные выборы, а демократы были «заперты» на Юге и в нескольких крупных городах типа Нью-Йорка. И перед «большой старой партией» замаячила та же опасность утраты политической свежести.
Так и для России на нынешнем этапе развития страны праймериз – важнейшая и полезнейшая штука. Не стоит ими пренебрегать. А то ведь получается, что у нас зачастую больше интереса к праймериз в США, чем к выдвижению тех, от кого будет зависеть реальная жизнь в нашем районе, городе, регионе и всей стране.
