Свобода должна распространяться не только на своих

@ из личного архива

9 января 2015, 14:55 Мнение

Свобода должна распространяться не только на своих

В России много людей, заявляющих, что свобода слова – это ценность, но почти нет людей, политических тусовок, групп, лагерей, понимающих, что свобода слова должна распространяться не только на своих.

Роман Романов

социолог

После расстрела исламистами редакции левого журнала в Париже все говорят об исламе, а я скажу о России и о свободе слова. Сейчас наряду с возмущением чудовищным терактом я слышу реплики в духе «а вот не надо было оскорблять чужие идеалы», «дошутились-допрыгались», «был бы закон о запрете чего-то там – и ничего бы не было».

Россия – страна несогласных. У всех есть убеждения, и все не согласны с остальными

Читаю это и в очередной раз понимаю, насколько все-таки большая степень нетерпимости присуща российской политической жизни и нашему обществу вообще.

Причем, внимание, я говорю сейчас не об официальной юридической рамке и практиках госуправления – это всего лишь вишенка на торте, небольшая надстройка, появившаяся вовсе не на пустом месте. Нетерпимость к противоположным или хотя бы отличающимся взглядам – почти единственное, что объединяет носителей любых идеологий, политических активистов и сочувствующих им, да и просто обывателей.

1

В России много людей, заявляющих, что свобода слова – это ценность, но почти нет людей, политических тусовок, групп, лагерей, понимающих, что свобода слова должна распространяться не только на своих. Напротив: своих всегда готовы выслушать, а вот другим любезно советуют захлопнуть пасть.

Что характерно, такую установку к чужим взглядам, мнениям, суждениям люди разделяют почти что независимо от собственных политических убеждений, поэтому зачастую даже те, кому, казалось бы, положено отстаивать свободу слова (в том числе и чужую, дальше должна быть известная цитата из Вольтера), громче других требуют ее запретить.

Давайте посмотрим.

Вот есть либеральный лагерь, там собрались разные люди, но все они читали Локка, Канта и Дерриду. И вот эти люди открывают рот и начинают орать: «Красно-коричневая гадина! Раздавите! Немедленно! Запретить эти чудовищные фашистские взгляды!» и т. п. Причем в фашисты записывают не только людей, с ног до головы обтатуированных свастиками и Гитлером, а вообще всех, кто посмел предположить, что у такой страны, как Россия, есть национальные интересы, а русские вообще-то существуют и имеют какие-то права.

Сейчас «приличных людей с хорошими лицами» несколько потеснили из СМИ, но не все еще забыли времена и порядки коллективного «альбацешендеровича». Они и сейчас готовы заткнуть всем несогласным рот, они сейчас слушают только друг друга – просто власти и возможностей стало поменьше.

Все разделились по лагерям, никто никого не слышит (фото: кадр из видео)

Все разделились по лагерям, никто никого не слышит (фото: кадр из видео)

Есть «охранительский» лагерь. Там люди с удовольствием процитируют и подпишутся под предыдущим абзацем, но дальше откроют рот и начнут орать тоже: «Ни одного плохого слова о Путине! Национал-предатели! Не раскачивайте лодку! Запретить эти чудовищные либеральные взгляды! Раздавите! Немедленно!» и т. п. Причем в «национал-предатели» записываются не только люди, всю жизнь презиравшие Россию и призывавшие к ее расчленению на 188 маленьких республик, но и просто любой человек, посмевший усомниться в бесконечной мудрости и извечной верности решений государственного руководства.

Или вот есть люди с выраженными религиозными убеждениями, они тоже очень чутки к оскорблениям. Их религиозные убеждения постоянно кто-то задевает и оскорбляет настолько, что невозможно с этим жить. Так что люди с обостренным религиозным чувством тоже открывают рот и начинают орать, как и предыдущие два лагеря: «Это оскорбление традиционных ценностей! Кощунство! Глумление над святынями! Запретить эти чудовищные антиклерикальные взгляды! Раздавите! Немедленно!»

Причем в «кощунники» записывают не только людей, нагадивших в храме, но и тех, кто считает, что можно придерживаться эволюционной парадигмы, выступать за совместное обучение и отрицать истинность священных книг.

2

В целом Россия – страна несогласных. У всех есть убеждения, и все не согласны с остальными. Каждый имеющий убеждения ищет единомышленников, они объединяются в группы. В группе они окончательно убеждаются, что истина принадлежит им (это называется «индоктринация»), после чего эти индоктринированные люди начинают строить планы по просвещению всех, кто еще в группу не включился, и унасекомливанию тех, кто просвещаться не хочет.

Кстати говоря, именно поэтому на марши несогласных в свое время выходило так мало народу – они были не согласны с маршами несогласных.

Иначе говоря, вне зависимости от конкретной идеологии, которую разделяют те или иные группы, независимо от содержания взглядов конкретных людей, их всех объединяет убежденность, что, во-первых, есть правильные взгляды и вредные взгляды, во-вторых, правильные взгляды нужно насаждать, а вредные – всемерно запрещать.

И получается в итоге, что либералы мечтают заткнуть рот охранителям, охранители – либералам, феминистки – проклятым мужским шовинистическим свиньям, а мужчины – феминисткам, православные – атеистам, атеисты – православным, ревнители традиционных ценностей – ЛГБТ-сообществу, ЛГБТ-активисты – ревнителям традиционных ценностей и так далее, по кругу, по кругу, по кругу.

У всех есть объяснения (естественно!), почему противоположные взгляды вредны и должны быть запрещены (наиболее изысканные и парадоксальные из них ссылаются прямо на ценность свободы слова – мол, чтобы эту ценность защитить, нужно позатыкать как можно больше ртов, тогда останутся только такие слова, которые хочется защищать).

В разные времена у каких-то из этих групп больше или меньше власти – и когда власти становится больше, они уж отрываются по полной. Потом до власти дорываются те, на ком отрывались – и мстят. Получается дурная бесконечность.

3

Выше я назвал эти конфликтующие группы «политическими лагерями». В российском историческом контексте такая формулировка звучит двусмысленно и вместе с тем точно. Лагерь в сталинском смысле в представлении большинства индоктринированных товарищей – идеальное место для людей с противоположными взглядами. Чтобы изоляция, овчарки, вышки – и пусть бухтят себе там.

В итоге получается, что люди не только рассаживают друг друга в информационные лагеря, они и сами сидят в них добровольно: тусовка информационно огораживается, по периметру выставляет надзирателей – «хозяев дискурса» – признанных в тусовке мыслителей, экспертов, колумнистов и прочих производителей мнения. И из одного лагеря тусовка злоумышляет в адрес других (цвет знамен и идеология, повторяю, значения не имеют).

Как ни странно, наибольшей терпимостью к противоположным взглядам обладают как раз группы, сами находившиеся когда-то под информационным прессингом – как, например, некоторые группы националистов, за долгие девяностые на собственной шкуре почувствовавшие всю разницу между реальной и идеальной свободой либерального слова.

Но в целом групп, пытающихся избавиться от этого «информационно-лагерного» сознания, почти нет. Поэтому, когда некоторые по поводу парижской трагедии начинают выступать в духе «доигрались», «сами виноваты», «не надо было глумиться» – они воспроизводят ту самую «информационно-лагерную» модель, которая когда-нибудь может проехать катком и по ним самим.

***

Я робко предложу: возможно, пусть будет другое мнение? Да, оно гадкое, мерзкое, насквозь неправильное, но пусть оно будет? Ну хотя бы, возможно, не стоит за него убивать? Мне хотелось бы, чтобы наша страна несогласных согласилась друг с другом хотя бы в этом.

И помочь найти это согласие должно государство. Ведь какова роль государства во всех конфликтах вокруг разных мнений и идеологий? Есть сцена, которую мы часто видим в американских фильмах. Человека ведут к зданию суда через две возмущенных толпы: таблички, транспаранты, орущие рожи, вот это все.

С одной стороны орут и брызгают слюной: «Казнить, нельзя помиловать!» С другой орут и брызгают слюной: «Казнить нельзя, помиловать!» Люди рвутся друг на друга, агрессивно размахивают предметами. Узкий коридор сквозь толпу сдерживают две шеренги полицейских с каменными лицами, которые дают человеку пройти и следят, чтобы активисты не поубивали его и друг друга.

Вот это и есть государство – две шеренги полицейских с каменными лицами.

Давайте помнить об этом и меньше ненавидеть друг друга, в мире и так полно всего и всех, кто хочет нас убить.

..............