Если набрать на vz.ru в поиске слово «инфантильность», вам выпадет список из 135 статей, в которых упоминается этот термин. В подавляющем большинстве он употребляется в негативном контексте, да я и сам до недавнего времени считал «инфантильность» и производные от него чем-то однозначно плохим. Пока не прочитал статью Егора Холмогорова «Сто лет после детства», что заставило взглянуть на данный термин под новым углом.
Если наши дети сейчас позже вступают во взрослую жизнь, значит, мы можем это себе позволить
Согласно психологическому определению, инфантилизм – это незрелость человека, выражающаяся в задержке становления личности, при которой поведение человека не соответствует возрастным требованиям к нему.
Тут надо сразу определиться, что часть справедливой критики, которая оперирует к «инфантилизации» общества, включает в себя самые разнообразные аспекты поведения человека: тут и безответственное поведение в отношении своей семьи и детей, и социальная инфантильность, и правовой инфантилизм. Я же попытаюсь представить в положительном виде такой аспект инфантильности общества, как процесс постоянно увеличивающегося во временном исчислении «взросления человека», к которому вышеперечисленные недостатки имеют весьма опосредованное отношение. Неважно, во сколько человека «официально» признали взрослым, в 15 или 30 лет, на факте ответственного поведения в отношении своих детей сказывается качество воспитания, а не его продолжительность.
Прогрессирующая инфантилизация общества сейчас позволяет людям вступать в сознательную, деятельную жизнь позже, чем двести, сто, двадцать лет назад. И что же в этом хорошего? – спросите вы. Да все!
Если наши дети сейчас позже вступают во взрослую жизнь, значит, мы можем это себе позволить! Значит, наше благосостояние растет, и мы можем позволить не только прокормить свою семью, что двести лет назад зачастую не получалось, не только можем перестать эксплуатировать детский труд, что еще сто лет назад считалось нормой, не только вырастить, дать образование и в 18–24 года выпустить в мир своих детей, как это стало реально 20–30 лет назад, но сейчас в большинстве развитых стран родители могут совершенно спокойно содержать своих детей 30–40 лет.
В некоторых странах эта тенденция уже имеет массовый характер, например в Италии и Испании. Но не стоит сразу возмущаться и кивать, мол, это же «загнивающий Запад». Подумайте, может, и вы сами поступаете так же? Может, не столь явно, как в Испании (где это зачастую вызвано молодежной безработицей) или в Италии (где сильны семейные связи). Но ответьте честно, не помогаете ли вы своим детям после того, как им исполнится 18–24 года? Обучение-квартира-машина, обеды-ужины у родителей, дети на лето к бабушке и т.п. А ведь еще сто лет назад всего этого не было. Все эти действия в нашем обществе сейчас стали настолько обыденными, «нормальными». Сравнение нашей ситуации с ситуацией в той же Италии вызывает скорее протест, чем согласие, тем не менее, это вещи одного порядка, и как ни парадоксально звучит, они тоже ведут к «инфантилизации» наших детей и, как следствие, общества в целом.
И, тем не менее, когда мы видим 25-летнего детину, который с упоением играет в компьютерные игры или наряжается в гнома и идет на ролевку, то есть занимается тем, что мы, «взрослые», считаем недостойным поведением для зрелого члена общества, и при этом не интересуется политикой, общественной жизнью, что «является» признаками «зрелости», у нас с той или иной степенью неприязни проскакивает мысль о «инфантильности» нынешней молодежи. «Вот мы в их годы»! И тут даже нет особого лукавства с нашей стороны, мы действительно в их годы и образование получили, и профессию имели, и семью, и двоих детей! А сейчас... Эх... Отсюда следует второй положительный момент – внешние обстоятельства изменились в лучшую сторону, и они не требуют от молодежи раньше взрослеть.
Ведь если подумать, нас возмущает не то, что надо заботиться о ребенке вообще, нас пугает планка 25–30 лет! Как! Держать такое ярмо 30! Лет?! Нет уж, увольте! При этом, что примечательно, такое отношение направлено на некую абстрактную «молодежь» в целом, в отношении СВОИХ детей эти оценки не работают. Тем не менее, периодически оглядываясь по сторонам, видя примеры в семьях друзей и родственников, глядя на молодых сослуживцев, вчерашних студентов, нам начинает казаться, что нынешняя молодежь ничего не хочет, ни к чему не стремится, и вообще она безнадежна (им же уже 25–30 лет!!), однако это не так, и через 5–10 лет, в 30–35 лет они придут к тому же, к чему мы пришли в 20–25. И в этом нет ничего странного, вся история общества в целом, а за последние сто лет особенно, говорит о том, что возраст вступления во взрослую жизнь будет увеличиваться. Сейчас ни у кого не возникнет вопрос – устраивать ли на работу ребенка в 10 лет, однозначно нет, а сто лет назад это было нормой. В те времена человек в 15 лет зачастую был уже полностью сформирован в социальном плане (выбор профессии, сословие, окружение), пускай это формирование было и навязанным. Сейчас же, благодаря изменившейся социально-информационной среде, хорошо если к 30 годам человек определится с этими аспектами.
Но надо быть честными с самим собой, и если в процессе воспитания мы вырастили «Тымойкрест», который приходится нести всю жизнь, то виновато в этом не общество (которое определило некий возрастной ценз – 18, 20 или 25 лет), и уж тем более не любовь к своему ребенку (покупка игрушек и гаджетов – это не любовь, потакание слабостям – это не любовь, в чем я с автором текста «Слишком много любви» согласен), а скорее сочетание многих факторов – и отсутствие времени для детей, и желание заниматься с ними, и отсутствие навыков в воспитании, и неправильное позиционирование материальных ценностей и т.п. Но, как я и говорил вначале, к «возрастной инфантилизации» общества это имеет весьма опосредованное отношение.
Еще один важный аспект инфантилизации – это снижение агрессивности человека с возрастом (в данном случае мужчин). Если в силовые структуры (армия, полиция) будут приходить не 18-летние пацаны, у которых гормоны бурлят плюс еще подростковый период не до конца пройден, с их надменно-пренебрежительным отношением к смерти и, как следствие, к жизни – своей и окружающих, а уже 24–28-летние мужчины, уровень бессмысленной жестокости, позерства и излишнего доминирования будет значительно ниже. Все же проблемы, связанные с более высокой возрастной планкой вовлечения людей в те или иные сферы, решаемы. Физическая форма – улучшение физического воспитания детей и подростков, мотивация – пропаганда, ну и т. д.
Вот и выходит, что постоянное увеличение возрастной планки входа во взрослую жизнь – это факт. И факт положительный.
