Мне кажется, что безумие ставит перед людьми и человечеством в целом неразрешимую задачу. В отношении к психически больным общество всегда будет колебаться между «опекающим насилием» и «либеральным равнодушием».
В милиции процесс вымирания больных на улицах иногда называют естественным самоочищением общества
Не было и нет ничего хорошего в огромных, тюремного типа больницах с решетками на окнах, специальными замками и бдительными санитарами, готовыми при случае забыть о т. н. «режиме нестеснения», введенном в психиатрическую практику еще в середине 19 века. Нет ничего хорошего в огромных палатах на 20 человек. В алюминиевых мисках, из которых пациент черпает гнутыми ложками (вилки и ножи запрещены) скудный больничный паек.
Нет и не было ничего хорошего в порядках, при которых любое, даже совершенно безопасное, эксцентричное поведение «карается» помещением в такое закрытое учреждение на неопределенный срок. В обстановке, позволяющей легко превратить психиатрию как в орудие государственных репрессий, так и в прислужницу «частных инициатив» вроде присвоения чужой жилплощади...
Но больничный кров – все равно кров, крыша над головой. Скудный больничный паек, в наши дни доведенный до самого минимума, – все равно еда, горячая, приготовленная на кухне, а не объедки, выловленные из мусорного контейнера.
Нет ничего хорошего и в нынешней ситуации, когда заведомо недееспособный, не отвечающий за свои поступки человек должен самостоятельно решать, хочет он лечиться или не хочет. Критерии неотложной госпитализации в основном сводятся к тому, что человек опасен либо для окружающих, либо для самого себя. Имеется в виду прямое насилие, угроза убийством или самоубийством.
Но грубая антисанитария (вот пациентка, в качестве «защиты» обмазывающая себя собственными фекалиями) не считается опасностью для окружающих. А неспособность элементарно позаботиться о себе (вот больной, разгуливающий в нижнем белье холодной зимой) не считается опасным для себя. Нынешнее законодательство практически уравнивает глубоко измененную личность больного со здоровой личностью. Мы задаем душевнобольному вопрос: ты признаешь себя больным? Ты хочешь лечиться?
Ну конечно же – не признает. Ну конечно же – не хочет. Неспособность адекватно оценить свое состояние – один из самых частых симптомов душевного расстройства. А страх перед психиатрией и психотропными препаратами – одна из самых устойчивых фобий нашего населения. Химия! Они травят пациентов химией! Они делают людей больными...
А поступают люди в больницу – здоровыми? Да, психотропные препараты дают осложнения. Но эти осложнения изучены, и с ними можно бороться. Но что было бы, если бы не было этой зловредной «химии»? Благодаря нейролептикам многие больные годами удерживаются в обществе, избегая госпитализации, а те, кто лежат в больнице, – ведут себя более упорядоченно. Проблема в том, чтобы обеспечить пациентов современными препаратами.
Но это общая проблема нынешнего «бесплатного» здравоохранения – существует лечение для бедных и для богатых. Как меню в столовке и в прекрасном ресторане, так происходит и в кардиологии, и в психиатрии...
Вот идет по улице пожилая женщина, что-то бормочущая себе под нос. Лето, а она одета в ватник и бесчисленное количество юбок, обута в немыслимые ботинки. Она несет штук 10 пластиковых кульков. Что в кульках? Мусор, который она собирает, сама не зная зачем. Есть ли у нее жилье? Да нет, похоже, она давно уже выброшена на улицу. И даже спецприемник-распределитель, куда в советское время доставляли подобных пациентов, уже не работает. Никто не будет восстанавливать ее паспорт. Никто не будет устанавливать контакт с ее родственниками и переправлять ее в больницу по месту жительства.... Никто не напоит и не накормит.
Да пропади ты пропадом! Замерзни, когда придет зима. Говорят, замерзающим снятся приятные сны. Ничего страшного.
В милиции процесс вымирания больных на улицах иногда называют естественным самоочищением общества. Боюсь, что многие психиатры с таким отношением к делу согласны.
Источник: Блог Бориса Херсонского
