Тема кровной мести всегда являлась довольно спорной. В Советском Союзе это понятие даже не звучало, но с распадом СССР и началом возрождения идентичности традиционных этносов, особенно на Северном Кавказе, об этом явлении вновь заговорили. И не как о каком-то давно вышедшем из употребления архаичном краеведческом ритуале наших далёких предков, но как о данности, которая, несмотря на десятилетия советского атеизма и прогрессизма, так и не была изжита.
Система глобального римского права, которое сегодня доминирует, лишь провоцирует людей на преступления
Мало того, новые «демократические» власти, особенно в «национальных» республиках Кавказа, с особым рвением взялись за то, чтобы искоренить это явление из лона светского, демократического постсоветского российского государства, полным ходом двинувшегося в сторону всевозможных европейских международных наднациональных объединений, конвенций и хартий. Однако ж, несмотря на все реляции о необходимости «отказаться», «изжить», «искоренить», кровная месть как одно из проявлений коллективной ответственности, свойственной традиционным этносам в целом, остаётся фактором социальной самоорганизации, особенно на Северном Кавказе.
Ислам, несмотря на квадратно-гнездовой подход к этому явлению западных, а в особенности американских политологов и экспертов, является многоуровневым, многогранным и довольно сложным мировоззрением, различные направления которого зачастую противоречат друг другу. С точки зрения глобального Запада, сегодня именно ислам находится в авангарде сопротивления однополярной глобализации и современному миру, и это, конечно же, плюс. Но одно дело – плод американского постпозитивистского воображения – вездесущая «Аль-Каида*», мифологизация которой сама по себе явление. И совсем другое – традиционалистский ислам народов России, в частности Северного Кавказа, с его адатами, имеющими приоритетное даже в отношении шариата значение, и обычным правом, играющим решающую роль, несмотря на формальное наличие светского римского права и его законов. Именно поэтому и интересно рассмотреть явления кровной мести и коллективной ответственности в контексте версии ислама, распространённого на Северном Кавказе, но являющегося вместе с тем элементом глобального движения противников либерального современного мира, в центре которого, как выражаются в некоторых исламских странах, восседает «Большой шайтан» – США.
Коран против римского права
Представителям и носителям традиционалистского мировоззрения совершенно очевидно, что бюрократический аппарат современного государства, выстроенный западоцентричным либеральным миром, может иметь воздействие и влияние только на светское десакрализованное общество атомизированных людей, лишенных каких-либо корней и традиционной идентичности. Рамки же нравственного и этического поля как раз сохраняются в кровнородственных семьях или кланах, и, в частности, примерами этого являются многочисленные традиционные этносы, состоящие из кланов и больших кровнородственных семей на территории России. Это явление описано у многих исследователей традиции, но особо ёмко и в то же время основательно – в работе чеченского традиционалиста Хож-Ахмеда Нухаева «Возвращение варваров. Государственность и традиционный порядок: непримиримость миров».
Сегодня, живя в России, мы воочию наблюдаем то, что римское право, которое доминирует на данный момент во всём мире, даёт сбои там, где сохранились элементы кланового устройства. В частности, если речь идёт о Северном Кавказе, то именно там проживает большинство традиционных этносов нынешней России, которые являются хранителями изначальной традиции. Стоя на базовых нормативах ислама – на аятах, – они сохраняют в себе ещё и элементы, включающие предисламскую вековую традицию, то, что определяется понятием «адат». (А. С. Омаров: «Адат (араб. «обычай») – обычное право у мусульманских народов, противостоящее религиозному праву – шариату. Многие нормы А. сложились в условиях господства родоплеменных отношений (кровная месть, побратимство и т. д.)» – БСЭ в 30 т. – М.: «Советская энциклопедия», 1969–1978 – прим. автора.) И именно в этом контексте в России сохраняются элементы коллективной ответственности и такое основанное на них явление, как кровная месть (lex talionis – в римском праве, возмездие – в Коране, с арабского – технический термин, оценочно не нагруженный – прим. автора).
- Юнус-Бек Евкуров: Призываю всех
- Хамзат Умхаев: Масло в огонь
- Егор Холмогоров: Идеальная провокация
- Путин: Нужно уходить от традиций кровной мести
Понятие «кровная месть» вызывает у европейцев легкую оторопь. Само по себе это явление, а именно сохранение принципа кровной мести на Северном Кавказе, тем не менее, является во многом элементом стабильности. Обоснование сохранения системы традиционного устройства мы находим в первую очередь в Коране. Именно Коран, определяющий во многом уклад жизни исламских народов, говорит о том, что утрата или ослабление веры приводит, помимо всего прочего, к разрушению родственных связей, а следовательно, и к разрушению родовой организации.
В частности, сура 47 «Мухаммат», аяты 22 и 23, гласит: «А может быть, вы, если отвратитесь (в контексте – от веры), будете портить землю и разрывать родственные связи? Это – те, кого проклял Аллах. Он оглушил их и ослепил их взоры» (Коран, сура 47 «Мухаммад», аяты 22–23 – Внешторгиздат. Изд. № 1781 р, стр. 393 – прим. автора). Из этого аята следует, что ослабление веры – морально-нравственной основы – есть следствие ослабления кровнородственных связей.
Таким образом, сохранение кровнородственных связей является основным элементом традиционных этносов, гарантом сохранения традиций и веры, в первую очередь самого ислама. Исходя из этого, на верующих мусульман, сохраняющих родственные связи, возлагаются обязанность родственной взаимопомощи и долг кровной мести. Это, в частности, обосновано аятом из Корана – сура 2 «Корова», аяты 178 и 179. В ней как раз говорится: «О те, которые уверовали! Предписано вам возмездие за убитых: свободный – за свободного, и раб – за раба, и женщина – за женщину. А кому будет прощено что-нибудь его братом, то следование по обычаю и возмещение ему во благе. Это – облегчение от Господа вашего и милость; а кто преступит после этого, для него наказание болезненное! Для вас в возмездии – жизнь, о обладающие разумом! Может быть, вы будете богобоязненны!» (Коран, сура 2 «Корова» аяты 178 и 179 – Внешторгиздат. Изд. № 1781 р, стр. 21 – прим. автора).
Таким образом, обоснование неизбежности возмездия мы прямым образом находим в Коране. И обязанность осуществить это неизбежное возмездие ложится на кровных родственников потерпевшей стороны. При этом возмездие настигает не обязательно того, кто совершил преступление, но, исходя из принципа коллективной ответственности, если он злостно уклоняется от возмездия, его ближайших кровных родственников. Однако при этом обязательно сохраняется равнозначность совершённого деяния. Если ты убил мужчину, то мужчина и пострадает с твоей стороны. Если ты убил женщину, то пострадает женщина. Свободный – за свободного, раб – за раба, око – за око. Таким образом, сохраняется баланс возмездия, что предотвращает эскалацию насилия.
Отвечать за преступление придётся родственникам
Исходя из принципа коллективной ответственности, совершающий или совершивший преступление подвергает опасности не только себя лично, но и своих близких родственников. Именно эта особенность в системе кровнородственного устройства является очень важным сдерживающим фактором, что делает сам институт кровной мести стабилизирующим фактором.
Даже если преступник лично избежал наказания, он подставляет под ответственность своих близких родственников, в первую очередь отца, братьев и т. д. Понимая это, человек не так легко идёт на преступление, как он это делает в западном мире или в тех обществах, где римское право является доминирующим. Возмездие здесь, в отличие от римского права, где преступник может скрыться, является действительно неизбежным. Если ты скрылся, то накажут твоих близких родственников.
Если ты убил мужчину, то мужчина и пострадает с твоей стороны. Если ты убил женщину, то пострадает женщина
В римском праве наказанным может быть только непосредственно совершивший преступление, и если ему удается укрыться, то он, по сути, избегает возмездия. Понимая то, что тебя могут и не найти, человек всегда рассчитывает именно на это, на безнаказанность, идёт на преступление с мыслью о том, что он его осуществит – и его не найдут. Наказание становится отвратимым. Этот момент исключён в ситуации, когда мы говорим о коллективной ответственности.
Когда же человек понимает неизбежность наказания, исходя из принципа коллективной ответственности, это становится сдерживающим фактором перед осуществлением самого преступления. Здесь он многократно больше раз подумает, осуществить ли ему преступное деяние, нежели человек, находящийся в системе римского права (О. А. Кудинов. Римское право. Курс лекций – М.: Экзамен, 2008 – прим. автора). В римском праве если ты, будучи, например, Бен Ладеном, организовал атаку на небоскрёбы, где погибли сотни людей, то накажут всё равно одного тебя. Здесь нет равноценности. Законы же равноценного возмездия гласят, что если от твоих рук пострадали десятки людей, то и десятки людей твоего рода погибнут от рук кровных родственников пострадавших. Ты их своим деянием отправишь на гибель, за что будешь проклят своим родом. Если человек знает об этом, никогда не пойдёт на преступление. Ибо в этом случае несколько десятков Бен Ладенов будут в ответ уничтожены физически.
Именно поэтому на Северном Кавказе закон кровной мести и коллективной ответственности столетиями носил скорее профилактический характер. То есть он предотвращает преступление. В то время как римское право направлено на то, чтобы раскрыть уже совершённое преступление и наказать преступника, закон кровной мести вообще сводит на нет возможность преступления. И именно по этой причине на Кавказе внутренняя социальная стабильность всегда была выше, нежели в тех пространствах, где доминирует римское право. Но в какой-то момент римское право пришло и на Кавказ. Мы видим результат...
Легализовать легитимное
Из вышесказанного следует, что неотвратимость наказания приводит к тому, что наличие системы коллективной ответственности и кровной мести исключает в принципе возможность совершения осмысленного, осознанного преступления, что делает общество более стабильным и более уравновешенным, т. к. ответственность становится действительно неизбежной.
Если учитывать этот принцип, то любой ответственный правитель любого государства должен понимать: признавая и легализуя принцип коллективной ответственности и кровной мести на территории своего государства, он создаёт предпосылки более стабильного общества. Государственная система, в которой присутствует и римское право, направленное на атомизированных граждан, и легализованная система коллективной ответственности кровной мести для тех пространств, которые населены традиционными этносами, является более плюральной, более свободной и демократичной по отношению и к атомизированным гражданам, и к традиционным общинам. А значит, и более устойчивой.
В том случае если система коллективной ответственности оказывается вне легального поля, как это происходит сегодня в России, но при этом в среде традиционных общин она остаётся легитимной, под сомнение начинает ставиться и сама легальная система римского права. В этой ситуации получается, что часть общества соблюдает традиционные законы кровной мести, понимая, что они не находятся в рамках установленных государством правовых моделей. Другая же часть общества действует исключительно в рамках римского права, понимая в то же время, что это не выводит их из-под действия легитимных законов коллективной ответственности, относящихся к обычному праву, и государство с этим ничего не может поделать. Как следствие, в обществе складывается правовой нигилизм, причиной которого становится то, что государство устанавливает правовые нормативы и ограничения (в отношении, например, кровной мести), соблюдение которых не в состоянии обеспечить.
В этой ситуации у государства, нормативно имеющего монополию на насилие, остаётся два пути: либо полная ассимиляция традиционных этносов в гражданское общество, что на практике означает этноцид – искоренение традиционных этносов (А. Г. Дугин. Этносоциология – М.: Академический проект, 2011 – прим. автора); либо восстановление традиционных форм социального устройства, легализация законов коллективной ответственности наравне с моделями римского права (для традиционных этносов это коллективная ответственность). Но с оговоркой, что их распространение ограничивается средой проживания традиционных этносов и общин и не распространяется на анклавы гражданского общества: мегаполисы, города, посёлки городского типа, устроенные в соответствии со светскими моделями. Там же, где коллективная ответственность является неотъемлемой частью социальной организации, необходимо начать восстановление клановых и общинных форм социального устройства. (Например, у вайнахов клан – это вар – первая ступень социальной организации, объединяющая родственников до седьмого, иногда до девятого колена, основа традиционного общественного уклада. На клан ложится обязательность исполнения функции, определяющей силу кровного родства, – долг кровной мести – прим. автора.)
Таким образом, любая ответственная власть, стремящаяся действительно к социальной стабильности, а не только лишь к осуществлению единоличного права на насилие, должна признавать и способствовать развитию институтов кровнородственных общин и установлению принципов коллективной ответственности. Но, естественно, только там, где для этого есть социальные предпосылки и потребность со стороны народов, в традиции которых это присутствовало прежде. Легализация обычного права, элементом которого является кровная месть, в этом смысле есть движение к более плюральной системе правового устройства.
В любом случае система глобального римского права, которое сегодня доминирует, лишь провоцирует людей на преступления и лишь увеличивает количество насилия в мире. Напротив, восстановление традиционного общества, традиционных общин с доминированием коллективной ответственности бросает вызов современному миру насилия – и делает мир более демократичным и свободным.
Специально для газеты ВЗГЛЯД
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ
