Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

12 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Что такое геноцид по-украински

Из всех национальных групп, находящихся на территории Украины, самоорганизовываться запрещено только русским. Им также отказано в праве попасть в список «коренных народов». Это и есть тот самый нацизм, ради искоренения которого и была начата российская спецоперация на Украине.

6 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Вопрос о смертной казни должен решаться на холодную голову

На первый взгляд, аргументы противников возвращения смертной казни выглядят бледно по отношению к справедливой ярости в отношении террористов, расстрелявших мирных людей в «Крокусе».

16 комментариев
9 октября 2013, 18:30 • Авторские колонки

Алексей Шаравский: Домик на старость

Алексей Шаравский: Домик на старость
@ РИА "Новости"

Государство зачем-то пытается убедить нас в том, что сможет позаботиться о наших пенсиях через 20–30 лет. Это ошибка. Правильнее честно сказать: мы, государство, обеспечить вашу старость не можем. Выкручивайтесь сами. Мы выкрутимся.

Не верим

Сначала Минфин заявил о том, что пенсионные накопления россиян за 2014 год будут изъяты у НПФ и частных УК и направлены в распределительную систему. То есть накопительная часть пенсии (на которую в обязательном порядке уходит часть заработка граждан моложе 1967 года рождения) пойдет на другие цели. Затем гражданам было сказано, что им все обязательно вернут. Попозже. Еще было сказано, что вообще все нормально и волноваться не надо – конфискация не обсуждается. А еще было сказано, что при желании граждане могут обратиться в суд.

Чтобы я уже сейчас, в свой сорок один год, точно знал, в каком именно доме престарелых я буду находиться, если вдруг доживу и приму такое решение

Путаница? Похоже на то. Но самое интересное, что нас, тех, кого эта путаница вроде как затрагивает напрямую, она взволновала не очень сильно. Мы, понятное дело, поворчали, но как-то без огонька. Лениво как-то. И понятно почему.

Дело в том, что мы – те, кого касается накопительная система, – и так не рассчитываем на пенсию от государства. Мы в нее не верим.

Мы – назовем нас «поколение 67+» – почти не застали времена, когда наши бабушки и дедушки жили на пенсию и не только обеспечивали себя, но еще и помогали своим детям, нашим родителям. Зато мы прекрасно помним совсем другие времена, когда прожить на пенсию было почти нереально. Мы помним, как наши бабушки и дедушки остались и без сбережений, и – практически – без пенсии. Не умереть с голоду тогда можно было, либо продолжая работать, либо получая помощь от работающих детей.

Сейчас вышли на пенсию наши родители. И мы видим, как они живут. Да, большинство теперь уже может свести концы с концами и даже заплатить (пока) по платежкам от коммунальных служб. Но если они хотят чего-то большего, то пенсии не хватает. Либо идите работать дальше, либо опять-таки ждите помощи от работающих детей.

Что касается нас, то даже так, как пенсионеры живут сейчас, мы на пенсию жить не сможем. Потому что когда придет время нашего «заслуженного отдыха», пенсионеров будет гораздо больше, а работающих – гораздо меньше. Это не считая того, что накопительную часть сожрут инфляция и управляющий этими накоплениями аппарат...

То есть у нас будет пенсия. Какая-то. Наверное. Но жить на нее мы, конечно же, не рассчитываем. А раз не рассчитываем, то чего волноваться, когда правительство что-то там придумывает с накопительной частью? Что это изменит?

Государство старается нас переубедить. Мы создаем новую пенсионную систему, говорит государство. Эта система решит все проблемы. Вы, главное, думайте о своей пенсии, призывает государство. Придирчиво выбирайте, кому доверить ваши пенсионные деньги. Отстегивайте часть зарплаты. Вы – инвестор! Верьте нам, просит государство! Верьте, и все будет у вас хорошо!

Мы – будущие старики – думаем, мы придирчиво выбираем, мы отстегиваем, и многие из нас даже ощущают себя инвесторами (некоторые еще со времен Лени Голубкова). Но в то, что будем получать по итогам всех этих реструктуризаций и пересчетов нормальную пенсию, мы не верим. И не поверим. И пусть не обижается на нас родное правительство – ничего личного. Просто у нашего поколения перед глазами никогда не было тех, кто мог достойно жить на государственную пенсию. А здравый смысл – всегда был. Вот такое мы поколение...

И не надо

Принято считать, что подобное недоверие крайне вредно для экономики. Это правда – если человек видит в будущем только неопределенность, это плохо. Но вот это вот конкретное наше неверие в то, что государство может нам обеспечить достойную старость, – это как раз отлично. Потому что здесь нет неопределенности, здесь, напротив, имеется полная ясность.

Как обрести уверенность, что, когда придет старость, не возникнет необходимость идти на паперть с протянутой рукой? У меня есть план

Государству следует не завоевывать наше доверие, а использовать наше недоверие. Оно, государство, не в состоянии сделать так, чтобы сегодня, откуда ни возьмись, появились 20–30 миллионов детей, которые завтра вольются в экономику и будут нас кормить. Перестроить нашу экономику так, чтобы значительно меньшее количество рабочих рук производило значительно больше продукта, государство тоже не может.

Но благодаря тому, что мы не ждем от государства пенсий, кое-что сделать можно. Начать нужно с приведения слов в соответствие с делами.

«Люди! – должна сказать власть. – У нас проблема: пенсионеров много, но через 15–20 лет будет еще больше. Работающих мало, но через 15–20 лет будет еще меньше. Поэтому пенсии ваши через 15–20 лет будут хоть и хорошие, но маленькие. Даже очень маленькие. Мы, государство, обещаем, что постараемся сделать так, чтобы на них можно было хотя бы не умереть с голоду. Но большего обещать не можем».

Думаете, люди удивятся? Хотя да, удивятся. Но не тому, что пенсии будут маленькими, а тому, что власть нашла в себе силы честно это признать.

За этим признанием должен последовать очевидный вывод. Раз государство не может обеспечить нам, поколению 67+, достойную старость, мы должны позаботиться о том, чтобы обеспечить себе достойную старость, сами.

Но как обрести уверенность, что, когда придет старость, не возникнет необходимость идти на паперть с протянутой рукой? У меня есть план.

Наш дом

План такой: я бы хотел в немощном возрасте переехать в дом престарелых. Только прошу не путать дом престарелых из моего плана с заведением для брошенных и глубоко больных стариков.

Наверное, мой «дом престарелых» надо как-то иначе называть – уж больно незавидные ассоциации у нас связаны с этим словосочетанием. Сразу на ум всплывает: одиночество и беспомощность. А надо, чтобы при упоминании моего «дома престарелых» сразу приходило в голову: покой, защищенность и забота. Как его назвать? Дом отдыха? Дом старости? Или позаимствовать очередное иностранное словосочетание? Скажем – «адалт-коворкинг».

Не суть. Пока пусть будет «дом престарелых».

Так вот. Я хочу жить в доме престарелых, где меня не называют пациентом – я там буду жить, а не лечиться. Я даже буду там вполне счастлив – потому что там свежий воздух, отремонтированные помещения, современная техника и никаких пружинных кроватей. В моем доме престарелых обязательно будет достойная личная территория, возможность принимать гостей и уезжать по делам. В старости, как известно, мы часто болеем, так что в моем доме престарелых будет хороший уход – как медицинский, так и хозяйственный. Но так как я не планирую непрерывно болеть, там непременно будет существовать возможность трудиться, это придаст моей жизни осмысленность. В моем доме престарелых у меня будут друзья, с которыми мы будем ругать правительство, играть в покер и обсуждать симпатичных недосягаемо молодых 45-летних санитарок...

Думаете, это фантастика?

Ничуть!

Нужно просто, чтобы я уже сейчас, в свой сорок один год, точно знал, в каком именно доме престарелых я буду находиться, если вдруг доживу и приму такое решение. И чтобы все мои пенсионные платежи шли прямо туда – на обустройство моего дома престарелых. Ну и – само собой – нужен контроль.

Чтобы я имел возможность прийти в мой дом престарелых и строго спросить: а на что, позвольте полюбопытствовать, тратятся мои деньги? А также деньги моих будущих соседей? С будущими соседями, кстати, тоже при желании можно познакомиться заранее – интересные могут быть люди. А если нам что-то не понравится, то мы инициируем смену непрофессионального руководства. Или посадку проворовавшегося. И проследим, чтобы к нашим предшественникам относились уважительно, а не как к овощам на грядках. А через тридцать лет за тем, чтобы уважительно относились ко мне, проследят наши потомки, которые, в свою очередь, сменят нас там еще через тридцать лет.

Будет вполне справедливо, если я смогу выбрать уровень моего будущего дома престарелых, исходя из размера моих ежемесячных платежей: чем больше я могу платить сейчас, тем в более продвинутом доме престарелых я буду жить потом.

Говорят, развитая система домов престарелых есть на Западе. Говорят, в США. Но давайте отдадим все наши накопительные части на наши дома престарелых. Вернее – на свои. Создадим систему. Поставим под контроль. И через 20–30 лет мы наконец догоним и перегоним Америку.

Главное, чтобы наше родное государство прекратило рассказывать, что оно знает, как обеспечить нам безбедное существование в старости. А вместо этого помогло организовать нашу собственную старость так, как мы считаем нужным. Тогда мы возьмем на себя эту ответственность. И – что немаловажно – не будем иметь претензий к властям.

А то вдруг мы и правда решим, что государство отвечает за нашу безбедную старость. Оно вам надо?

..............