Максим Соколов: Три точки, тире

Партии, т. е. группы людей, домогающихся власти посредством программных посулов и обещаний, влачат откровенно странное существование, причем совсем не только по причине политического угнетения. Какое-то угнетение, положим, есть, но оно явно не такой силы, чтобы программы и посулы той или иной партии были недоступны для рядового гражданина. Проблема в том, что все это программное творчество гражданину глубоко неинтересно. Видя это, и сами партии не слишком усердствуют в таком творчестве, поскольку нет смысла с великим рвением составлять тексты, которые никто не читает.

Умирание старорежимной партийности сопровождается расцветом флеш-моба, т. е. несмешных шуток (устроителями, впрочем, почитающимися за весьма остроумные), в массовом порядке устраиваемых в публичном пространстве

Довод о принципиальной невозможности для оппозиции прийти к власти − и зачем же тогда что-нибудь читать из ее программ? − не вполне точен. Опыт сперва Иркутска, а затем Братска, где на выборах мэра победили кандидаты-коммунисты, показывает, что принципиальной невозможности все-таки нет. Но спросим, однако, обязаны ли были эти кандидаты в своей победе сильному и увлекающему программному творчеству? Очень сомнительно. Причины победы были иного рода − протестные настроения, когда голосуют не «за», а «против», ошибки оппонентов, раздробивших голоса, что еще никак не говорит об идейной силе победителей и об интересе публики к этой идейной силе.

Но поскольку закон сохранения должен оставаться в силе, умирание старорежимной партийности сопровождается расцветом флеш-моба, т. е. несмешных шуток (устроителями, впрочем, почитающимися за весьма остроумные), в массовом порядке устраиваемых в публичном пространстве. Последний пример − движение синих ведерок, производимое в знак протеста против спецсигналов на казенных автомобилях с начальниками. Творческий, а также политический смысл такого рода начинаний в том, чтобы объединять граждан некоторой фигой в кармане, каковая фига, с одной стороны, обладает очевидным смыслом, с другой стороны, формально не противоречит никаким законоположениям и не может быть наказуема. Безопасность смелой фронды тут является наиболее привлекательным элементом.

Движение синих ведерок − знак протеста против спецсигналов на казенных автомобилях с начальниками (фото: РИА "Новости")

Она, конечно, была бы совсем привлекательна, когда бы власти реагировали на несмешные шутки наиболее верным, т. е. никаким образом, но для этого разум нужен, а он не всегда у властей имеется в должном количестве. Впрочем, поскольку и в случае властной реакции исполнителям флеш-моба мало что грозит, а власть выглядит при этом довольно дурацким образом, привлекательность остается высокой.

Когда флеш-моб считается самоновейшим изобретением нашего времени, это не совсем точно. Западноевропейская история середины XX века, еще точнее − 1940−1944 гг., весьма богата флеш-мобом, основанным на обыгрывании различных героических символов жителями стран, оккупированных в эти годы Германией. Использовалась (норвежцами, например) расческа, особым образом носимая в нагрудном кармане и имеющая смысл «вычистим оккупантов из страны» − ношением расчески дело и ограничивалось. Но наиболее известным флеш-мобом было французское обыгрывание буквы V, символизирующей слово «victoire», т. е. «победа». В парижских театрах (вполне себе переполненных: оккупация оккупацией, а развлечения − развлечениями) зрители вносили свою лепту в героическое Сопротивление, аплодируя в ритме буквы V из азбуки Морзе, то есть три точки, тире. Аналогичным образом боролись посетители кафе и ресторанов, которые подзывали официантов, постукивая по столу в сказанном ритме. Немцы злились, но не могли придраться, а французы упивались своей смелостью.

Проблема была только в том, что предоставленные самим себе они могли бы упиваться ею вплоть до нынешнего дня. Немцы как-нибудь перетерпели бы, а установленному ими во Франции режиму такая манера аплодировать в театре и подзывать официантов никак не угрожала. Источник угрозы, впоследствии сбывшейся, был совершенно иной, а именно боевые действия войск стран, входивших в антигитлеровскую коалицию. Без них флеш-мобить в ритме три точки, тире можно было бы вечно.

Соответственно, и нынешние флеш-мобы имеют смысл либо в качестве постоянного развлечения, заменяющего все виды прочей политической активности, либо в качестве разгулки времени, предпринимаемой в ожидании каких-нибудь войск. Чтобы затем по французскому образцу рассказывать, как все мы были в Сопротивлении. Иных результатов от назойливо несмешных шуток ожидать затруднительно.