Михаил Бударагин: Не верю

Футбол и хоккей – это давняя, постсоветская наша мозоль. О возрождении спорта заявляли последние пятнадцать лет, но всё как-то не клеилось. То поля были плохие, то молодежи мало, то тренеры подводили. И все-таки наконец получилось. Тысячи мальчишек с горящими глазами наблюдали за триумфом наших. Тысячи мальчишек теперь знают, на кого равняться и зачем им нужно записаться в возрожденные спортшколы.

В то, что в этих победах есть величие страны, я готов поверить.

Я не готов поверить только в то, что спортивными победами величие России ограничивается. Страна с тысячелетней историей и глубочайшей культурой не может жить только футболом и хоккеем. Мы все-таки не Канада, пусть и обыграть канадцев в хоккей – большая и серьезная задача.

Настоящие величие России всегда состояло в том, что Достоевский называл «всемирной отзывчивостью русской души

Настоящее величие России всегда состояло в том, что Достоевский называл «всемирной отзывчивостью русской души». В том, что русская история всегда пыталась выйти за предначертанные ей рамки, стать полнее себя самой. Россия – страна утопий, а победа в футбольном или хоккейном турнире – мало похожа на утопию: просто, если посмотреть на эти события лет через десять, вполне достойное, но рутинное мероприятие.

С «Евровидением» всё еще проще. Какой-то музыкальный конкурс, на котором какие-то песни поют какие-то певцы и певицы. Да, конкурс всеевропейский, но зачем же стулья ломать? Англия, занимающая на «Евровидении» последние места, разве не родина The Beatles? А Финляндия, на конкурсе как-то победившая, – чья родина?

Если на конкурсе детского рисунка побеждает, например, замечательная страна Монголия, а не менее замечательная страна Голландия проигрывает, это вовсе не означает победу монгольской художественной школы над нидерландской живописью. Все-таки детский рисунок – это детский рисунок, а Рембрандт, ван Эйк и Босх – история совсем другого масштаба. Конкурс лепки из пластилина, на котором в изнуряющей борьбе в финале победу одерживает представитель Уругвая, не делает Уругвай мировой архитектурной Меккой: пусть представитель Рима или Барселоны займет в этом состязании хоть сороковое место, это ровным счетом ничего не меняет.

Англия, занимающая на «Евровидении» последние места, разве не родина The Beatles? (фото: poster.net)

Мы победили на конкурсе детского рисунка, этому можно и должно искренне порадоваться, но делать из этого какие-то далеко идущие выводы вряд ли стоит. Да, из детского рисунка вырастают шедевры живописи, но далеко не сразу и совсем не обязательно. Да, голосование на «Евровидении» показало, что мы вновь стали нравиться Европе. Но неужто сверхцель России – просто понравиться европейским слушателям попсы? «Хоботов, это мелко!»

Я бы в последнюю очередь хотел, к слову сказать, чтобы мой ребенок равнялся на скачущего по сцене Диму Билана. Если уж он займется пением, пусть равняется на Шаляпина или Вертинского: в чем их сила и уникальность, мне по крайней мере понятно. В чем уникальность Билана, ясно не вполне. Просто синтетическое, унифицированное пение на фоне катающегося на коньках Евгения Плющенко. В этом – как-то мало величия, извините.

Возможно, победа на «Евровидении» – это даже здорово. Это забавно, прикольно, весело, как хотите. Но никакого величия тут нет: величием страны вообще не стоит разбрасываться направо-налево. А то мы рискуем «Евровидением» и ограничиться. Лучше бы мы ограничились появлением группы The Beatles.

Считайте меня после этого ренегатом, отщепенцем и пятой колонной. Хоть шестой колонной, честное слово…