Ирина Алкснис Ирина Алкснис Предатели вынуждены старательно вылизывать сапоги новых хозяев

Реакция на трагедию в «Крокусе» показала, что у несистемной оппозиции, уехавшей из страны, за громкими словами о борьбе с тираническим государством и авторитарной властью скрывается ненависть к стране и ее народу.

0 комментариев
Дмитрий Губин Дмитрий Губин Что такое геноцид по-украински

Из всех национальных групп, находящихся на территории Украины, самоорганизовываться запрещено только русским. Им также отказано в праве попасть в список «коренных народов». Это и есть тот самый нацизм, ради искоренения которого и была начата российская спецоперация на Украине.

6 комментариев
Ольга Андреева Ольга Андреева Почему на месте большой литературы обнаружилась дыра

Отменив попечение культуры, мы передали ее в руки собственных идеологических и геополитических противников. Неудивительно, что к началу СВО на месте «большой» русской литературы обнаружилась зияющая дыра.

13 комментариев
30 января 2008, 15:30 • Авторские колонки

Дмитрий Соколов-Митрич: Кремль, улица Крющок, дом 29

В Кремле прописаны 72 человека

Дмитрий Соколов-Митрич: Кремль, улица Крющок, дом 29

За Кремлевской стеной не живут. За Кремлевской стеной только работают. Поэтому в паспорте слова «Кремль» нет даже у президента. В России есть лишь 72 человека с кремлевской пропиской, и ни один из них в органах власти не состоял ни дня.

Все эти люди живут в Шаблыкинском районе Орловской области. Деревня Кремль появилась здесь еще при Екатерине II, когда местность возле слияния рек Бычки и Глинка славилась большим количеством кремния. Именно от слова «кремень» и произошло название села. Однажды мне пришлось побывать в этих местах с редакционным заданием. Я должен был уговорить одного из кремляков съездить со мной на халяву в Москву, в Кремль настоящий, а потом написать об этом нескучный репортаж.

Далее – развернутая объяснительная записка о том, почему этот замысел с треском провалился.

Кремль Шаблыкинский окружен не красной стеной, а белой, причем кирпичики в этой стене все время перемещаются в пространстве и издают громкие звуки. Это потому, что вокруг деревни пасутся несметные полчища гусей. Гусиное кольцо защищает Кремль от его главного врага – голода. Дело в том, что это самая неприхотливая домашняя птица: сама себя всегда прокормит. Ходячая картошка. Если бы не гуси, обитатели Кремля уже давно бы вымерли.

Оказалось, что и смотреть за красной стеной нечего: Царь-пушка не стреляет, Царь-колокол не звонит, все двери закрыты, Путина не видно

Первый дом слева – бывший клуб. Когда-то здесь репетировал местный хор. На выступлениях его так и объявляли: «Кремлевский хор русской народной песни». Но в начале 90-х хор почему-то затих, зато у семьи Севодиных сгорел дом, и администрация решила поселить их сюда. Старший сын Серега на первый взгляд производит впечатление шерифа:

– Тебя тут, наверное, все боятся?
– Зачем все? Те, кого все боятся, долго не живут, – со знанием дела изрекает Серега. – Меня тут просто уважают.

В его голосе я ловлю нотки, которые обычно слышны в речах высокопоставленных силовиков.

– Хочешь в Москву?
– Нет.
– Почему?

Серега просто не отвечает, и все. Как будто я какой-то глупый вопрос задал. А нет, это он, оказывается, выдержал паузу. Секунд через 10 мой собеседник кивает на папашу: «Вон, пусть он едет».

– Мне нельзя, – Севодин-старший испуганно косится на жену. – Я это… могу не справиться с впечатлением. А это чревато. Жена потом Серегу искать меня отправит, а он ведь сразу в администрацию президента придет, он может.

В доме напротив – семья Ермаковых, Николай и Татьяна. Они торгуют. Очень бойкие, деловые люди. Закупаются в Орле, а потом ездят по деревням. За глаза односельчане рассказывают, что еще пару лет оба безбожно пили. Коля как-то раз даже в петлю полез, но его успел брат жены вытащить. И тут же провел с ним разъяснительную работу: «Только попробуй, паршивец, мою сестру вдовой оставить – я тебя собственными руками задушу». Шурин даже слегка продемонстрировал, как именно он это сделает. Коля долго кашлял, зато потом бросил пить, и вот уже лет семь они с женой как стеклышки, квартиру даже в городе купили.

– Я бы поехал, но праздники на носу, самая торговля, – Николай – жизнерадостный такой мужик, в самом расцвете сил, и не скажешь, что из петли вынимали. – Вы лучше поезжайте к Юрке Чунихину. Он молодой нормальный парень, непьющий и любопытный.

Оказалось, что и смотреть за красной стеной нечего: Царь-пушка не стреляет, Царь-колокол не звонит, все двери закрыты, Путина не видно (фото: Дмитрий Копылов/ВЗГЛЯД)
Оказалось, что и смотреть за красной стеной нечего: Царь-пушка не стреляет, Царь-колокол не звонит, все двери закрыты, Путина не видно (фото: Дмитрий Копылов/ВЗГЛЯД)

Насчет чунихинского любопытства Коля преувеличил. Юра отказался ехать в Москву по еще более низменной причине.

– Нам тут целый грузовик говна привезли, его разбрасывать надо, – когда Юра говорит, он так смешно жестикулирует своими буденовскими усами, что ему, наверное, ни разу не приходилось видеть перед собой грустного человека. Впечатление портит только один факт его биографии: несколько лет назад Юрка бросил жену с четырьмя детьми.

Следующие – баба Валя и ее сын Володя. Она – доярка и осеменитель на молокотоварной ферме «Кремлевская», бывший передовик производства, на ВДНХ ездила, но ни разу не была замужем, хотя сын имеется. Именно сыном она и попыталась отмазаться – мол, вторую неделю пьяный, на кого я его оставлю. На поверку оказалось, что Володя сухой как лист. Но и тут все не слава богу: он, оказывается, 10 лет назад служил в Москве в Кремлевском полку, стоял в почетном карауле и наш Кремль в гробу видал.

Еще один кандидат – Анна Федоровна Мерзлякова. Живет по адресу: д. Кремль, улица Крющок, д. 29. 64 года. Местное прозвище – тетя Нюра Брежнева. Эта кличка перепала ей от младшего сына Алеши, а его прозвали Брежневым в ту пору, когда он искал смысл жизни при помощи самогона. Плоды своего духовного поиска он, не приходя в сознание, пытался излагать всем окружающим – речевой аппарат не слушался, получался Брежнев. Родители уже готовы были ставить на Лехе крест, когда он решил уйти по контракту в армию. И ушел. Теперь вся деревня ждет результата, надеется и верит.

Тетя Нюра долго колебалась, ехать или не ехать, но ее колебаниям положил конец муж Витя. Он только что посмотрел передачу «Чрезвычайное происшествие» и сказал, что хотя его жена и дура, а живая она ему еще пригодится.

Потом была Полина Рубан, но она самогонщица, Чернобровкины, Фельдченковы, Поленовы, еще одни Мерзляковы, Трошины, Гулидовы, Косармыгины – все один за одним клали на сердце нашей Родины с прибором. Как будто и нет никакого Московского Кремля, а есть лишь картошка, гуси, больная жена, корова по кличке Луна и свежая куча навоза.

Пришлось прибегнуть к административному ресурсу. В кремлевской (точнее шаблыкинской) администрации «желающей» назначили ту самую Анну Федоровну Мерзликину, которая тетя Нюра Брежнева. В Московском Кремле ей совсем не понравилось. Сначала охрана ее не хотела туда пускать, потому что одета почти по-бомжовски. Не помогала даже кремлевская прописка. А когда вопрос все-таки удалось решить, то оказалось, что и смотреть за красной стеной нечего: Царь-пушка не стреляет, Царь-колокол не звонит, все двери закрыты, Путина не видно. Тете Нюре пришелся по душе только патриарх Алексий. Он вышел прямо перед ее носом из храма, в котором отслужил литургию. Кремлячка Брежнева успела подойти к нему под благословение и сфотографироваться.

– У нас вот недавно батюшку назначили в Хотьково, такой же хороший, только молодой, – делилась она со мной на обратном пути впечатлениями. – А тот поп, что в Шаблыкине, алкоголик и гусей ворует. Это все знают. Но ничего, я ему теперь эту карточку покажу и скажу: «Смотри у меня».

Говорят, после возвращения в Кремль тетя Нюра испортилась. Стала высокомерной, чуть что – сразу про законы что-то твердит и карточку с патриархом показывает.

..............